В Аду все во сто раз проще…

— Хотел, — кивнул архангел и развернулся в сторону выхода. — Пойдем в сад, — пригласил он и открыл дверь.

Я послушно пошла следом, но напряглась — с чего бы ему вести воспитательные беседы в фамильном саду? Я не хотела, чтобы это место слышало нашу ругань. Только не там, где посажены черные розы рядом с белым кустом моей матери.

— Слушай, пап, если тебе Судьи что-то наговорили, то давай хоть не в фамильном саду выяснять отношения, — попросила я, беря его за руку и останавливая. Пожалуй, это была пока единственная причина, которую я придумала.

— Мне никто ничего не говорил. Я просто хочу тебе кое-что рассказать, — спокойно проговорил отец, опуская взгляд на мою руку, что схватила его.

Какое-то время я не отпускала, хотела глянуть — взбесится ли Михаил или продолжит ждать. И он ждал. Ждал, терпеливо, без нервов или злых мыслей. Так рыбаки ждут, пока на удочку клюнет рыба. В смятении, я разжала руку, и мы продолжили наш путь в сад.

Зайдя внутрь, мы пошли по тропинке мимо всех когда-либо посаженных здесь кустов. Какие-то совсем разрослись и уже уходили по летающей сетке вверх, дабы не мешать другим расти, какие-то только разрастались. А есть такие, как наши с сёстрами, которые пока просто красиво цвели рядом с матерью. Мы шли от самых старых цветов к нашим. Наконец, остановившись возле черных роз, мой отец спокойно, в пол голоса, спросил:

— Скажи, Кейт, пока мы сюда не шли, ты видела хоть один черный кустарник?

— Нет… — ответила осторожно я, действительно не понимая, к чему был затеян весь этот разговор.

— Твоя мать как-то мне рассказала историю этого сада, когда мы только с ней поженились. — Отец смотрел на сад, оглядывая его. — Когда-то давно, когда род Кристал только начал существовать, у первых носителей нашей фамилии появился ребенок. Прекрасный златокудрый мальчик. С чистыми, как само небо, голубыми глазами и приятной светлой кожей. Не было никаких сомнений, что в нем больше ангельской крови и потому момент прорезания крыльев ждали не с особой охотой, хотя в семье это был целый праздник. А зря. Судьба преподнесла родителям очень неприятный сюрприз. В нем оказалось больше крови демона. Крылья его были черные как смоль и слишком уж огромные для такого маленького существа.

Родители испугались и тогда пошли за советом к оракулу. Мол, неужели в этом есть какой-то страшный знак? Взяв мальчика за руки, Оракул глянул на него, посмотрел в голубые глаза и ужаснулся.

— Сожгите его на священном костре, иначе проклят он будет и умрет страшной смертью. Не сожжете, вечно будут прокляты дети, чьи крылья окажутся чернее ночи.

Естественно, они не смогли этого сделать. Как можно сжечь свое дитя, да еще и первенца? Оставили мальчишку. Время шло, он подрастал и набирался силы. Вроде бы все было хорошо, но в один вечер, когда предки пришли в особняк, они ужаснулись. От былой красоты не осталось и следа. Он изменился до неузнаваемости. Тёмный, холодный камень встретил их у порога. Но только они подняли головы и огляделись, пришли в еще больший ужас. Люстры, канделябры, различные украшения дома — все было сделано из человеческих костей. А наверху лестницы сидел мальчишка и ухмылялся.

— Это кости падших на войне смертных, — произнес он, — правда…красиво?

На вопрос зачем же он это сделал, мальчик ничего не ответил. Лишь жутко ухмылялся, да держал в руке серебристый кинжал, которым располосовал себе все тело.

Успокоив и вылечив мальчишку, они заперли его в подвале в качестве наказания. А в это время занялись очищением дома.

Но как только ни пытались поменять вновь особняк, какой бы магией не пользовались — все без толку. В итоге решились на то, чтобы просто замаскировать, создав иллюзию прежнего поместья. То, что ты сейчас каждый день видишь, где спишь и ешь — это всего лишь одно из обличий нашего дома.

Как только с особняком было покончено, они решили достать сына из подвала.

Вот только некого уже было там освобождать.

Сидя в подвале, он оторвал себе с корнем крылья, а после и вовсе задушился цепями. Но что самое страшное — когда тело нашли, он улыбался. Улыбался и смотрел в сторону выхода, — отец вздохнул и перевел взгляд на меня.

— Хоть ирамитасы и могущественнее простых смертных, никто не уйдет от злого рока Судьбы. Но, её можно задобрить и попытаться обмануть. С тех самых пор в семье Кристал были запрещены браки с демонами или с теми, в чьих жилах течет больше темной крови. Потому весь наш сад белый. Что уж скрывать… В день твоего посвящения мы не хотели сажать черные розы. Но начались проблемы. То угроза войны, то проблемы какие-то. Видя все это, мать уговорила все-таки меня, чтобы она вместе с тобой посадила черные розы. Как раз рядом ее кустарником. Пенелопа мне тогда сказала, что так она якобы будет тебя защищать. Удивительно, но, по случайности ли или так надо было, но это сработало. Все наладилось, и беды на время прекратились.

На пару минут повисла тишина. Гнетущая и тягучая. Я сама глубоко задумалась, не понимая, как именно на это реагировать. Выходит, что я проклята каким-то старым оракулом, который много лет тому назад предсказал всем чернокрылым горы несчастья и именно вот я такая везучая, что попала под проклятие?

Переведя взгляд со своих рук, которые все еще крепко сжимала в замке, я прервала молчание:

— Уж лучше бы ты меня отругал… — и посмотрела на куст черных роз.

— Не переживай, Кейт. Мать тебя в обиду никому не даст. Да и ты пока в порядке, в здравом рассудке. Да и, я ведь тоже рядом, — засмеялся отец и обнял меня.

Если бы я тогда знала, что ему от меня надо было и почему ко мне такое отношение, то в жизни бы не поверила в такой поворот событий. Но когда ты ощущаешь весь масштаб трагедии и понимаешь, насколько ты, чёрт возьми, влип, когда осознаешь, что судьба только и думает о том, как бы ударить тебя, да посильнее, начинаешь прислушиваться к старшим. Начинаешь доверять тому, кому в жизни бы и не доверил даже самого незначительного секрета.

— Мне мать снилась недавно, — произнес отец, — говорила, скоро придет твой час показать себя.