— Ну… Попробуй забирать души несколько тысяч лет подряд. Вряд ли будешь в хорошем расположении духа. Им ведь приходится не только обычных людей забирать. Не только в Ад пересылать и не только одних стариков отправлять. Есть и хорошие люди, умершие слишком рано, есть и дети, которые погибли по неосторожности родителей, — пожала я плечами.

— Слушай. А действительно, почему так? Почему вы не можете просто не забирать хорошего человека и оставить его душу в теле? — спросила Катрин.

Печально вздохнув, я задумалась. Она ведь сама же все это прекрасно знает. Знает, что нарушится баланс и Судьба будет очень недовольна, что кто-то нарушил ее порядок и законы. А мы все-таки ей подчиняемся. Именно она распоряжается всеми «случайными» ситуациями. Но, кажется, Катрин хотела услышать что-то более красивое. Какую-нибудь легенду или просто сказку.

— Как-то мой наставник ответила мне на этот вопрос следующей фразой: «А ты попробуй, Кейт, поставь книги в ряд, чтобы они шли длинной цепочкой друг за другом, чтобы можно было пустить узор из этих книг по кругу, закрути так, чтобы в конечном итоге этот ряд к чему-то подошел. А теперь толкни самую первую книгу. Одна за другой они будут падать друг на друга, создавая неразрывную линию, построенный тобой узор. А сейчас убери пару книг. Что будет дальше? Верно, ничего. Нужная книга не упадет, узор не ляжет. Вот так и тут. Нельзя продлевать жизнь людям. Судьба сама отмерила им этот кусочек. Значит, ее книги стоят именно таким образом, чтобы этот узор шел уже без этого человека». На мгновение наступила тишина и Катрин, видимо что-то обдумав, робко спросила:

— Так же и с нашей мамой было? Она тоже играла какую-то роль во всем этом узоре?

— Думаю, да. Однако от этого легче не становится, — вздохнула я и поднялась с земли. — Идем домой. Думаю, отец с Эмми уже заждались нас, — сказала я, помогая встать сестре. Расправив крылья, мы неспешно полетели к дому, оставляя наш разговор там, в Райском саду.

Катрин

Спокойным и ровным шагом я прошла в библиотеку. Кажется, я уже могла сюда приходить и хоть с закрытыми найти любую, из интересующих книг. Могла спокойно найтись в этом лабиринте, что сведет с ума любого, кто случайно набредет на него, не бывая ни разу. А я могла. Вот так просто. И в данный момент, я пришла сюда не для того, чтобы в очередной раз расслабиться за приятным чтением и пролистать одну страницу за другой. Я спешила к отцу, чтобы рассказать ему как все прошло.

Неспешно, слушая только стук каблуков по полу, я дошла до нужного места, где потайная дверь уже пропустила меня внутрь небольшой комнаты, стенами которой служили многочисленные ряды шкафов.

В кресле сидел отец.

Ровным взглядом он пробегался по страничкам какой-то книженции, что заинтересовала его в этот вечер. Лениво перелистывал страницы и попивал чай из сервизной кружки, расписанной золотом.

— Как полетали? — Спросил он ровным, почти скучающим тоном.

Такие вечера для нас были вполне обычны: мы с ним любили посидеть в семейной библиотеке в уютных бархатных креслах и обсуждать новости Рая.

Она выглядела, как огромный лабиринт, путь из которого мог найти только член нашей семьи, ибо везде были скрытые подсказки на случай, если заблудишься.

Теплый камин трещал поленьями, а огонь заботливо скользил по дереву, сжигая его и превращая в угольки. Под эту музыку легко думалось, а с отцом, который мог поговорить на абсолютно любые темы — тем более. Политика, образование, медицина — все, что показалось бы Кейт скучным и неинтересным. А зря. Как любил говорить отец — если ты не интересуешься политикой, то она будет интересоваться тобой. Что ж, сестричка, готова побыть пешкой в нашей игре?

Не то, чтобы я была зла на Михаила за его планы, но надвигалось одно не самое приятное событие, которое заставит забыть о моих собственных принципах и сражаться бок о бок с сестрой. Все твердили, что это необходимо, на мой же взгляд — было одним из проигрышных дел, ведь неизвестно, что взбредет в голову сестричке.

— Неплохо. Кажется, она поверила, — ответила я, беря в руки чашку теплого чая и вдыхая его аромат.

Как мне это нравится. Луговые травы давали безумный аромат, что кружил голову и расслаблял. У нас на кухне всегда стояли только лучшие сорта чая, которые можно было только пожелать. Этот — особенный — небесный, собирался в Райском саду, в котором растут все виды растений, что когда-либо существовали за историю человечества. Лаванда, ярче всего выделявшаяся из всего букета, напоминала о прошлом и заставляла воспринимать настоящее. Наверное, именно травяные чаи больше всего были у нас в почете, поскольку они давали какое-то особенное свое настроение и, что самое интересное, под каждый случай — свой. Лаванда — для переговоров, бергамот — для страстной беседы, ромашка — на случай трагедии.

В общем, сделав небольшой глоток, я закончила свою мысль, вкладывая в нее как можно больше презрения, ведь не видела в этом ничего странного:

— Счастливая дура. Надеюсь, ее быстро убьют.

— Не говори так о сестре, Катрин, — произнес отец, в общем, не проявляя никаких эмоций. Будто бы эту фразу надо было сказать ради приличия, а не ради того, чтобы усмирить мой пыл. — Да, она не заслуживает своего райского имени, но она не дура. Присмотрись лучше к ней внимательней. Поспрашивай что-нибудь. Обычные женские диалоги. Что вам сейчас интересно? — Скучающе спросил отец.

Он всегда говорил таким ровным, почти сонным тоном, будто ему все равно. На самом деле я его понимала. Проживи несколько миллиардов лет и не заскучай на этой земле. Эмоции папе были чужды. Во всяком случае, самое яркое, что я когда-либо смогла увидеть — гнев и ярость в борьбе. В остальное время он холоден, рассудителен и, может, даже печален. Быть может, когда-то он умел радоваться, смеяться. Искренне, как это делают обычные ангелы. Порой я думала о том, что душа отца умерла вместе с нашей мамой, ведь ее смерть его пошатнула настолько, что он не выходил из их общей комнаты на протяжении недели.