— Ярослав, ну хочешь, я тебе поклянусь, что нижние этажи — сколько бы их там ни было — вообще не влияют на остальное здание? Нет там никаких коммуникаций, все заканчивается на минус втором.

— Хочу! — оживился Ярослав. — Очень хочу посмотреть, как ты будешь в этом клясться, когда я сам, вот этими ушами слышал, как кто-то на минус третьем парковался. Парковался! А парковка — это отопление, вентиляция, автоматические двери и сказать тебе, сколько всего еще?

Всяческий пиетет по отношению к Нему он растерял еще в первые три дня, когда понял, что продуктивной работы по-другому не получится. А вот до таких тонкостей, как разница между настоящей клятвой и фразой «хочешь, я поклянусь», которая на самом деле просто мистическая разводка для мистических лохов, пришлось доходить чуть дольше. Но теперь его и этим было не провести.

— Это был мираж, — неуверенно сказал Он. — Готов поклясться, это был мираж, — ну вот, опять. Как-то даже обидно!

— Готов — клянись.

— Я в этом почти уверен…

— Почти. Понятно. Тогда скажи, на сколько часов блужданий мне рассчитывать, если я захочу обойти все нижние этажи?

— Ярослав, ты вовсе не обязан это делать. Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал вовсе.

— Сам нанял — сам терпи. Там опасно?

Он вздохнул, сдаваясь:

— Для тебя — точно нет. Если что, покажешь свой рабочий бейдж. Лучше просто его не снимай. И я правда не знаю, сколько этажей там будет лично для тебя. Надеюсь, меньше десяти.

Час от часу не легче. А ведь когда-нибудь надо будет и на технический этаж под крышей залезть. Причем не на тот, который после третьего, а на тот, который после восьмого. И не рехнуться после этого.

Эта работа нравилась Ярославу все больше.

— Рита о тебе спрашивала, — сказал Адам, и Ярослав вздрогнул от неожиданности. Он, конечно, понимал, что Адам это не в рамках светской беседы упомянул. Это был жест утопающего шулера, выбрасывающего из рукавов последние козыри: вдруг на каком-нибудь из них можно будет доплыть до берега? Со второго же дня работы, как только Ярослав осознал, что прилагающаяся к нему команда мастеров всем хороша, но знает только про видимую часть торгового центра, он начал долбать Адама на эту тему. Либо этих надо в курс дела вводить, либо новых набирать!

— Ну где я их тебе наберу? — каждый раз вздыхал Адам. — Люди видят только то, что способны увидеть, если бы эти могли, они давно бы уже все поняли, а они не могут. И новые вовсе не факт, что увидят.

— Тогда отряди мне отряд чертей, ангелов, духов, кто тут у вас есть, мне все равно. Чтобы руки были и мозги, остальное не критично. В руки я им отвертки дам, в мозги знаний немножко, мастеров не заменят, но хоть по-быстрому подлатать…

— Ярослав, здесь другие методы! — повышал голос Адам. — Это на видимых этажах нужны отвертки, а здесь всё само…

— Ах само, — вкрадчиво сказал Ярослав в тот раз, когда ему окончательно надоело так бодаться. — Само, да? Иди, чего покажу.

— Куда?

— Пойдем, сейчас увидишь.

Они были в тот момент на седьмом этаже, который, как и восьмой, был скорее похож на офисный центр, чем на торговый. Двери, двери, коридоры, местная столовочка, зачем-то одинокий копировальный аппарат посреди коридора, автомат с напитками, снова двери…

— Иди-иди сюда. Видишь? — Ярослав ткнул пальцем в потолок, показывая на перегоревшую лампочку. — Она тут не горит, сейчас скажу… ну, дня три точно. И кто, интересно, должен ее менять? Я тебе сейчас не буду рассказывать, что у вас унитаз засорился на пятом, а то ты же скажешь, что там Ктулху живет. И про отопление не буду пока, поберегу твои нервы. Но лампочка, Адам?

— Ну, надо просто сказать Ему… это же его этажи…

— Зачем Ему, когда есть Я?! Вы что, дергаете Его по каждой такой фигне? — изумился Ярослав.

— Нет, обычно просто ждем, пока само пройдет. Да и не замечает особенно никто. Это ты на такие вещи глазастый…

— Короче, Адам. Гони мне сюда любую мистическую тварь с лестницей или табуреткой. Лампочка у меня с собой есть, радуйся. Я заменю.

— А может, так и будем поступать? Ты просто сам будешь это чинить?

— Ну уж нет, — рассмеялся Ярослав. — Назначили меня большим начальником — давайте тех, кем я распоряжаюсь. Я, конечно, везде залезу сам, но не для того, чтобы больше всех упахаться, а чтобы знать, что, где и как. Ну что, где моя лестница?

И вот когда он с триумфом слез с лестницы, понимая, что этот раунд за ним, и что Адам это тоже понимает, и практически уже изготовился повторить свое требование про нормальную рабочую бригаду из хоть кого, Адам сказал:

— Рита о тебе спрашивала, — и моментально выбил его из колеи.

Ярослав не был у Риты с тех пор, как… собственно, с тех пор, как пришел к пустой стене вместо «Каприччо». А потом посмотрел занимательный фильм с ритиным участием. Не то чтобы он про нее забыл, отнюдь. Для того, чтобы избегать определенного места, надо очень хорошо о нем помнить. А Ярослав его избегал, хотя осознавал, что рано или поздно надо будет дойти и туда. Как минимум с проверкой работы оборудования. Рано… или лучше, все-таки, поздно.

Честно говоря, он просто боялся. Вот в подземные этажи идти не боялся. С Ним бодаться не боялся. А дойти до «Каприччо» и увидеть Риту — боялся, хотя сам не смог бы сказать, чего именно. Того, что она его вот так же употребит в пищу? Того, что он не сможет теперь относиться к ней по-прежнему, без брезгливости какой-то? Или наоборот? Того, что для него она все равно будет прекрасным ангельским созданием (а это уже ни в какие ворота)? В общем, он обходил «Каприччо» десятой дорогой и старательно не думал о Рите. И надеялся, что этого достаточно. Ан нет. Оказывается, Рита могла думать о нем. А Адам мог думать о них обоих и использовать это как козырь.