— Вот ты же вчера на нее смотрел? — допытывался он у Ивана, стремительно перейдя на «ты» после первого бокала вина.

— Смотрел.

— Видел?

— Ну да, видел.

— И что это вообще? Что с ней происходит, ты знаешь?

— С ней происходит трансформация.

— «Ты не выпендривайся, ты пальцем покажи», — поморщился Ярослав. — Ладно, теперь я знаю, как это называется. Хорошо. Делать-то теперь что? Продолжать кормить ее собой? А я где столько энергии возьму? Каждый день бегать по подземным этажам в поисках силы, которую я могу ей скормить?

— Конечно, нет, — помотал головой Иван. — Ты что, еще не понял?

— Ничего я не понял, иначе зачем бы я стал задавать такие дурацкие вопросы?

— Действительно… В общем, скорее всего, ее вообще больше не нужно кормить.

— Это как? — растерялся Ярослав. — Вообще? Ничем? А на чем она функционировать будет?

— Нет, ну кое-чем надо. Едой, например. Как меня или тебя. А силой не нужно. Силу она теперь в состоянии произвести сама. Раньше только на чужой существовала, перерабатывая ее под себя, поэтому ее у Риты было столько, что ей ни есть, ни даже спать, ничего не надо было. А теперь она постепенно переходит на автономный режим, извини пожалуйста, с паразитического.

Ярослав запил эту новость, чтобы лучше прижилась в голове.

— Вот как. А с чего вдруг такие перемены?

— Не знаю, — пожал плечами Иван. — Я же не в курсе всех подробностей ее жизни. Могу только общий принцип описать.

— Ну так опиши, пожалуйста.

— Организм, привыкший существовать на чужой магии, начинает вырабатывать свою тогда, когда у него есть цель.

— В смысле — цель? Цель у Риты наверняка всегда была. На ней же весь «Каприччо» держался вот уже сколько лет, для этого прорва магии нужна ведь, да?

— Да. Но ей самой «Каприччо» до недавнего времени был не нужен. Это был просто ее договор с «Магией». А сама Рита хотела только жить, желательно, где-нибудь подальше от нас, и есть. И больше ничего.

— Ты-то откуда знаешь, — обиделся за Риту Ярослав. — Ты же с ней раньше не общался, разве не так?

В этот момент все торжественно за что-то выпили, Ярослав и Иван тоже подняли бокалы, не особенно вникая.

— Я описываю общий принцип, — терпеливо повторил Иван. — Если у организма есть цель, кроме «получить еще побольше силы», если есть что-то такое, на что эту силу можно и хочется потратить, он вырабатывает ее сам. Может быть, не в том количестве, в котором хочет, но вырабатывает. А если этого не происходит, значит, конечной цели у накопления силы нет. Вот и всё, очень простой принцип.

— А теперь, значит, цель есть, — с сомнением уточнил Ярослав.

— А теперь есть, — подтвердил Иван и так многозначительно на него посмотрел, что Ярославу расхотелось спрашивать, что это за цель такая. А то ведь ответит.

— Ладно, будем считать, что я что-то понял. То есть, главное я действительно понял: надо следить, чтобы Рита вовремя ела, а то у нее к этому привычки нет совсем. А остальное как-нибудь по ходу пойму. Давай теперь про этого твоего… как его, Сергей? Хотя нет, подожди. Я давно хочу спросить, с тех пор, как мне про твой магазин сказали. Хоть ты можешь мне объяснить, какого хрена вообще? Ну, то есть, зачем он такой нужен? Какой в этом смысл?

— Есть разные версии, — осторожно сказал Иван.

— То есть, ты сам не знаешь, — прозорливо сделал вывод Ярослав. — Прекрасно. И какие же есть версии?

— Ну, основная версия заключается в том, что это дает нам возможность потренироваться в проигрышах. Ангелы-хранители довольно неудобно устроены: у них всегда всё болит за их подопечного. А заставить человека жить так, как нужно, чтобы ему самому было хорошо, мы не можем. Наше влияние слишком незаметное. Вот и приходится жить, постоянно переживая об упущенных возможностях. Биться, стараться, сводить воедино выгодные обстоятельства и видеть, как человек легко упускает шансы, для организации которых ты выложился целиком, без остатка. А ему сегодня лень и он, например, стесняется. Знаешь, это очень нервная работа. Так недолго и выгореть. Поэтому считается, что, продавая людям эту одежду, мы получаем опыт проигрышей и учимся их переживать.

— Звучит довольно по-идиотски. Все равно что бить по голове, чтобы человек привык к ударам по голове.

— Смех смехом, но может и привыкнуть. Хотя бы будет знать, как прикрыться, — вздохнул Иван. — Или вот еще можно сравнить со спортивной нагрузкой. Перед тем, как давать в руки здоровенную штангу, можно дать груз поменьше, чтобы спортсмен адаптировался постепенно.

— Ладно, допустим. Мне все равно не очень нравится эта версия. А другие есть?

— Есть. Кто-то считает, что это отработка старых грехов. Кто-то — что это способ выработать фатализм: вдруг проданная Вещь изменит к лучшему чью-то жизнь? Пусть не хозяина Вещи, но хоть чью-то?

— А ты как считаешь?

— А я… — Иван осмотрелся по сторонам, будто собирался выдать большой секрет, и даже голос немного понизил. — Я думаю, что эта работа учит тому же, чему учит весь курс ангела-хранителя. Не сдаваться. Никогда. Стараться сделать все, что можешь, и потом еще немного. Даже когда выхода нет. Даже когда обстоятельства и контракт против. Делать то, что считаешь правильным. Вопреки всему.