Номер превзошёл все её ожидания: море было не «где-то там вдали», а почти под балконом. Вместо окна была целая стеклянная стена, часть которой сдвигалась в сторону. Над изголовьем кровати висела мастерски выписанная картина, изображавшая вид на корпус гостиницы «Пляж нимфы» со стороны внутреннего бассейна отеля.

Пол номера очень кстати был выстлан большой розовой плиткой: если бы здесь лежал ковёр, то в жарком климате это было бы плохим решением.

Селиванова заглянула в небольшой закуток. Здесь оказалась мини-кухня со всеми необходимыми принадлежностями.

Поставив чемодан к широкой, застеленной бежевым покрывалом, кровати Ирина сбросила босоножки, вышла на балкон и задохнулась от восхищения.

На переливающейся солнечными бликами поверхности моря словно были рассеяны тысячи осколков хрусталя. Идущий к ближайшей пристани белый прогулочный теплоход пенил ленивые волны. Бодрый упругий ветер порывами приносил с моря нежную влагу. На прогулочной аллее перед отелем он покачивал росшие вдоль неё тёмно-зелёные кипарисы.

Справа были ясно видны очертания гористого побережья. У края воды, где берег был крутым, пенились волны, разбивавшиеся о торчавшие из морской пучины мокрые, сверкавшие в лучах солнца, глыбы. Между скалами по узенькой дороге, словно белый жучок, осторожно полз белый микроавтобус.

Ира замерла, стараясь всем телом впитать это великолепие и запомнить эту потрясающую картину на всю жизнь. Опомнившись, она бросилась в номер, достала из чемодана фотоаппарат и принялась фотографировать.

Насытившись невероятной красотой, она вернулась в номер и улеглась на постель. Она долго лежала, глядя в потолок, обводя взглядом обстановку номера и наслаждаясь наполнявшим комнату чарующим воздухом.

Наконец, она встала, скинула сарафан, взяла приготовленное заботливыми горничными полотенце и отправилась в душ. Ополоснувшись, она снова устроилась на кровати, испытывая упоение от ласкавшего её влажное тело ветерка.

Наскоро перекусив оставшимися от самолётного обеда плавленым сыром «Президент», кунжутной булочкой и отпив кваса из взятой из дома поллитровой бутылки «Очаковского», Ирина переоделась в белый купальник бикини и, подняв руками волосы, взглянула на себя в высокое, во весь рост, зеркало.

Какая она молодец, что купила именно белый купальник! Она долго колебалась в выборе между белым, красным и чёрным цветами, но всё же остановилась на этом. Какой же ещё купальник был бы более уместен на Родосе, чем белый! Здесь же всё белое – и пена прибоя, и корпуса гостиницы, и выложенная известняковыми плитками и окружённая яркими цветочными клумбами аллея вдоль моря, и даже микроавтобусы на Родосе – тоже белые!

Ира повертелась перед зеркалом. Конечно, полученный на Родине загар – это не то же самое по сравнению с загаром в средиземноморском климате с высокой влажностью. Ничего, успокоила она себя, это дело поправимое! Через две недели она себя не узнает, и белое бикини будет как нельзя лучше подчёркивать её бронзовое от местного загара тело.

Солнце начало спускаться к горизонту. Ира глянула время: скоро наступит вечер, она устала, и хорошо было бы сначала с дороги поспать. Но слишком был велик соблазн, едва приехав, как можно быстрее окунуться в это волшебное, играющее солнечными лучами море.

Покрытый белым песком гостиничный пляж тянулся вдоль береговой отмели на несколько сотен метров. Когда она выбирала место для отдыха, то обратила внимание на отзывы в Интернете о том, что здесь число отдыхающих невелико, и даже некоторые лежаки, само собой, белого цвета, остаются свободными.

Так и оказалось! Несколько лежаков было свободно. Ира выбрала тот, который находился ближе к воде и как можно дальше от компании толстых немцев, гревших на солнце свои красные, как у раков, тела.

Бросив на лежак короткую светло-жёлтую тунику-халат, сумку и большую, с широкими полями, шляпу, Селиванова побежала к воде. Играющая солнцем вода приняла её в свои ласковые объятия.

Вдыхая влажный воздух моря, Ирина оттолкнулась ногами от мягкого песка и поплыла, делая сильные размашистые гребки и погружая лицо в горячую воду. Позади себя она слышала весёлый плеск волн, одна за другой взбегавших на пологий берег.

Вдоволь наплававшись, Ира легла на воду. Ярко-синий небосвод был безоблачен. Перевалившее середину неба сияющее солнце обдавало жаром, но ласковая вода Эгейского моря переливалась через разомлевшее от тепла и удовольствия тело девушки, баюкая её на своих волнах. В вышине, раскинув в стороны неподвижные крылья, парили белые чайки. Ветер доносил до слуха Ирины их резкие крики.

Обессиленная и счастливая, она выбралась на берег и вытянулась на наброшенном на пластмассовый лежак полотенце. Время от времени до Ирины доносилась отрывистая немецкая речь, но её это нисколько не тревожило: она погрузилась в полусонное состояние, ощущая на лице жар средиземноморского солнца.

– Добрый день! – раздался над её головой мужской голос с мягким греческим акцентом.

Селиванова приоткрыла глаза. Молодой загорелый грек с чёрными, как смоль, волосами и толстой серебряной цепочкой на шее улыбался ей широкой белозубой улыбкой. На его блестящей под солнцем груди слегка курчавились чёрные волосы.