Вот, черти! Все черти на свете! Это же Кара! Только моложе лет на двадцать!

Но… но… с чего ей вдруг являться во сне? Или не сон это вовсе, а забытая быль?

Гастон развернулся и бросился назад – к жилищу чародейки. Плевать на последствия. Пусть объясняет, что и как. Увы, его ждало разочарование. И дом, и скрывающие его красные ворота исчезли. На их месте простирался поросший бурьяном пустырь. Будто не десять минут прошло, а много лет. В кармане внезапно потеплело. Гастон сунул руку за Лизеттиным гребнем, однако извлек кое-что иное: медальон со струящейся цепочкой и буквой «У» в самой середине.

В ушах зазвучал голос Кары:

«Не оплошай снова, мальчик…»

 ****

Лизетта проснулась от боли. Не от привычной предутренней ломоты в теле, а именно от боли. Застонала, попыталась встать, но… копыта лишь чиркнули по воздуху.

– Ммммммм…. – выдала она, хотя собиралась сказать совсем иное, а именно поинтересоваться, какого лешего происходит.

Собралась с силами, и…

– Ммммммм! – возмутилась Лизетта, ибо очередная попытка подняться провалилась.

Ноги (все четыре ноги!) категорически отказывались слушаться. Как и язык. Странно. И дело не столько в несговорчивости тела, сколько в его облике. Она еще ни разу не оборачивалась во сне. Всегда просыпалась заблаговременно. Даже в младенчестве. Интересно, кто она нынче? Копыта вроде лошадиные, ноги тоже, а еще белые-белые, можно сказать, снежные. Крыльев, кажется, нет. Зато голова тяжелее обычного. Будто ко лбу что-то прикрепили.

Стоп!

До Лизетты дошло, что она лежит не в спальне и даже не в другой комнате апартаментов, «любезно» выделенных герцогом Винзуром, а в сарае. В самом настоящем сарае! На соломе!

Бред? Определенно!

Лизетта попыталась вспомнить, как умудрилась оказаться в столь неожиданном месте, но ничего не вышло. Память услужливо нарисовала, как они ужинали с Огоньком, решив не ждать прохлаждавшегося неизвестно где Гастона. Лизетта только-только обратилась и жаждала трапезничать, как человек, а не как несуразная лосиха. С аппетитом умяла куриную грудку с салатом из овощей, запила всё это дело компотом, а потом… потом…проснулась тут.

Вот, черти сарайные! Неужто, происки лесной девчонки? А что? Вдруг она узнала, что Лизетта умолчала о приходе Виолетты, в смысле, Клотильды, и теперь мстит.

– МММММММММмммм! – возмутилась «плененная»… хм…лошадь пуще прежнего и, наконец, добилась внимания.

В сарай вошла женщина. Пухлая и краснощекая, но вполне ухоженная и обаятельная. Правда, на Лизетту она глянула раздраженно, моментально утратив презентабельность.

– Чего мычишь? – спросила с издевкой. – Лежи уже, треклятый оборотень. Всё равно тебе никто не поможет.

Лизетта взвыла еще громче, но ей в лицо, то бишь, в морду брызнули пахнущую лавандой жидкость. Веки мгновенно налились свинцовой тяжестью и сомкнулись. Нет, она не уснула. Слышала всё, что происходило вокруг, но не могла ни шевельнуться, ни замычать.

– Кхе-кхе…

Кто-то еще вошел в сарай.

– Наконец-то, - проворчала женщина. – Думала, вы заблудились по дороге.

– Нет-нет, нашел вас быстро, - отозвался бодрый мужской голос. – Пришлось задержаться у клиентов. Они хотели перенести всё на завтра.

Толстуха испуганно охнула.

– Как на завтра? Я ж предупредила, что к вечеру единорог в другую живность обернется и уже не сойдет за лесную магическую. Надо сегодня порешить.

Лизетта едва поверила ушам. Единорог?! Да ладно! Такого с ней еще не случалось. Зато понятно, что за «ноша» на лбу.

Стоп! Как это «порешить»?!

– Не паникуй, Берта. Я всё уладил. Убедил этих олухов, что у меня лучший товар на свете. Как раз для их нужд. А коли промедлят, найду других покупателей. Мне, мол, ждать не с руки.

– Лучший товар? Это она-то? – усмехнулась женщина, но в голосе прозвучало явное облегчение.

– Лучший-лучший, - засмеялся мужчина. – Главное, правильно подать. А там несуразный оборотень превратится в самое желанное приобретение на свете. Та-а-ак, - судя по звуку, он хлопнул в ладоши. – Я позову парней. Пора перевозить нашу животинку и начинать «представление»…

– Вы правы, отличный товар. Белоснежный единорог. Просто чудо!

– Главное, не тяните с обрядом жертвоприношения. Зверушка из особой породы. Нельзя ей надолго лес покидать. С заходом солнца вся энергия иссякнет. Навсегда.

– О! У нас всё готово. Племяннику не терпится приступить к делу. Я его понимаю. Не каждый получает шанс обрести мужскую силу, ежели она не дана богами. Мы ждем лишь почетного гостя – старейшего родственника. Он явится в течение часа.