Я закурил новую сигарету. Осталось уже совсем недолго. Скоро я узнаю, к чему все это идет.

Сперанца категорически заявил, что никогда не звонил мне по телефону, и ему ничего не было известно о моем пребывании в городе, пока он не увидел меня в казино. Он сказал также, что поскольку моя репутация ему известна, он очень огорчился, увидев меня.

Начиная с этого момента, я понял, что они хотели получить мою шкуру. Сперанца я назвал лжецом, что его, кажется, огорчило. Но я понимал, что мое слово в создавшейся ситуации недорого стоило.

Флагерти избавился от Сперанца и вернулся ко мне, приняв вид святой невинности.

– Тебе совсем не поможет твоя ложь, Кен, ты должен остерегаться.

– Убирайся, – сказал я, выпустив дым ему прямо в лицо.

– Подожди, ты еще будешь у меня в комиссариате! – прошипел он.

– Этого еще не случилось, – возразил я. Киллино попросил Флагерти продолжать.

– Ты встретил Херрика в казино? – спросил Флагерти, справившись со своей злобой.

– Это точно.

– Он сказал тебе, чтобы ты покинул город?

– Он посоветовал мне покинуть город, – уточнил я.

– А что ты ему ответил?

– Что я остаюсь.

– Ты сказал, чтобы он отправлялся к дьяволу, вот что! И сказал, что сведешь с ним счеты, если он будет совать свой нос в твои дела.

– Глупости, – сказал я.

Флагерти пригласил бармена казино, который заявил, что он слышал, как я угрожал Херрику.

– Он ему сказал: «Если будешь совать нос в мои дела, я тебя уничтожу!» – сказал бармен Флагерти возмущенным тоном.

– Сколько тебе заплатили, чтобы ты рассказал эту историю? – спросил я.

– Достаточно, – заявил Флагерти, повернувшись к бармену. – О'кей. Это все. Вы понадобитесь еще на суде. Бармен вышел, покачивая головой.

– После этого ты вернулся в отель вместе с ней, – продолжал Флагерти, показывая на мисс Бондерли, которую ввели в комнату.

При дневном свете ее платье из синего крепа выглядело совсем неуместным. Она была печальной. Я подмигнул ей, но она избегала моего взгляда.

– Вы вместе напились, – продолжал Флагерти. – Она заснула, а ты стал размышлять. Ты думал о Херрике, считая, что он может помешать твоим планам. Это вызвало твой гнев. Ты позвонил ему и пригласил приехать к тебе, рассчитывая запугать его и заставить отказаться от вмешательства в твои дела.

– Не будь идиотом. Это я, бедный болван потерял сознание. Спросите у мышки. Она вам скажет. Или лучше отыщите бутылку бренди в той комнате. Наркотик, которым она наполнена, может заставить человека заснуть мертвым сном.

– Какое бренди? – спросил Флагерти. Один из фликов прошел в соседнюю комнату и через секунду вернулся.

– Там нет никакой бутылки с бренди, – сказал он. Я пожал плечами.

– Это разумно. Спросите тогда ее. Она вам скажет.

– Мне нет необходимости спрашивать у нее, – взорвался Флагерти. – Телефонистка отеля записала вызов по телефону, который ты сделал в два часа ночи. Мы узнали, что номер, по которому ты звонил, принадлежит Херрику. Он приехал через десять минут, спросил у дежурного номер твоей комнаты, и грум проводил его сюда. Что ты на это скажешь?

– Хорошо сыграно.

– Вы спорили с Херриком. Ты был пьян и зол. Ты убийца. Убиваешь ты не раздумывая, как бешеная собака! Так как Херрик не согласился с тобой, ты оглушил его своей петардой, и был настолько пьян, что все позабыл уже через минуту. И я скажу тебе, почему. Ты хотел эту курочку. Она ожидала тебя в кровати, не так ли? Я засмеялся ему в лицо.

– Вам нужно лишь спросить ее. Это моей единственный свидетель.

Я посмотрел на мисс Бондерли.

– Послушай, малышка, вчера вечером ты сказала, что ты со мной. Ты единственная можешь раздавить всю эту ловушку, в которую меня поймали. Я рассчитываю на тебя. Они меня крепко держат. Если у тебя хватит смелости, скажи правду. Мы провели вместе хорошие минуты, и у нас может быть их немало и дальше. Но надо идти со мной. Итак, скажи правду.

– Один момент, – сказал, вставая, Киллино. На лице его было выражение подозрения и некоторой симпатии. Казалось, несмотря на все его желание мне помочь, он все более убеждается в моей виновности. Комедия была хорошо разыграна. Он пересек комнату и нагнулся к мисс Бондерли.

– Ваши слова будут дешево стоить на суде. Вы ведь тоже в довольно неловком положении. Если Кен не убивал Херрика, значит, его убили вы. И знаете, откуда это видно? Ведь дверь была заперта изнутри! Так что, не лгите. Кен, может быть, был с вами очень мил, вы не можете позволить себе роскошь лгать, вы рискуете слишком многим.

Я понял, что ими приняты все предосторожности. Если мисс Бондерли скажет, что я потерял сознание, это преступление припишут ей. Раз они могут взвалить его на кого-нибудь, все остальное им безразлично.

– О'кей, малышка, – сказал я. – Если хочешь, лги. Он прав. Они слишком хитры для этого.

– Я ничего не скажу, – сказала она и заплакала. Флагерти только этого и ожидал. Он схватил ее за руку и оторвал от стула.

– Ты будешь говорить, ведьма! – закричал он, тряся ее с такой силой, что голова ее откинулась назад.