Правда, в течение двух – трех недель, нам приходилось глотать довольно скверные обеды. К счастью, у меня здоровый желудок, и я не жаловался. И вот мало-помалу кухня стала улучшаться, и теперь она с каждым днем становилась все лучше и лучше. Клэр уже готовила довольно вкусно, и мне не на что было жаловаться.

Наш дом был чистым, как новенький цент. Мне удалось убедить Клэр переложить самую тяжелую работу на одного из служащих, но все остальное она продолжала делать сама. L – Добрый день, дорогая, – проговорил я, входя в кухню. – Я только что сверил все счета. У нас оказалось девятьсот долларов прибыли и ни одного цента долгов. Она повернулась и со смехом положила свою поваренную книгу на стол.

– Мне иногда кажется, что твой любимый гараж кружит тебе голову, – сказала она. – А между тем, ты не переставал ранее твердить, что не сможешь спокойно усидеть на одном месте.

Я обнял ее.

– У меня в то время было много забот и неприятностей, чтобы отдавать себе отчет, что все может устроиться подобным образом. Никогда я не работал так, как сейчас. Я раньше думал, что когда человек оседает на одном месте, то он допускает страшнейшую ошибку, и больше ничего не увидит и не узнает. Я, вероятно, ошибался, дорогая. – Как ты все же вульгарен, – с упреком проговорила она.

– А что, если мы сегодня вечерком поедем с тобой в Сан-Франциско и хорошенько там погуляем? – со смехом предложил я. – Настало время немножко повеселиться. Уже сколько месяцев мы здесь работаем без передышки! Что ты на это скажешь!

– О, какая чудесная мысль! – воскликнула Клэр и с блестящими от радости глазами прыгнула ко мне на шею. – А ты сможешь освободиться пораньше?

– Если мы отправимся около семи часов, будет самое время. Ты наденешь свое новое платье?

– Конечно, и ты тоже. Мне начинает надоедать видеть тебя все время в таком виде.

Раздался звонок. Это означало, что Бонес не способен справиться сам.

– Небольшая неприятность, – сказал я Клэр, целуя ее. – Ты видишь, какой я незаменимый! Как только я повернусь спиной… Она вытолкала меня наружу.

– Беги скорее, иначе ты останешься без завтрака!

Я быстро направился к станции.

Действительно, была неприятность. Большой «кадиллак» стукнулся о бетонный парапет аллеи. Крыло было помято и буфер тоже. Это была шикарная машина, и мне было жаль смотреть на ее повреждения.

Бонес стоял в стороне от машины. Его обычно улыбающееся лицо было мрачным и мокрым от пота. Он завращал глазами, увидев меня.

– Это не моя оплошность, патрон, – едва проговорил он. – Мадам не снизила скорость и стукнулась.

– Он просто ненормальный, ваш негр, – раздался твердый и пронзительный голос из машины. – Он сделал мне знак приблизиться. Я и подумала, что здесь есть место для машины.

Я сделал знак Бонесу исчезнуть и, подойдя к машине, бросил на нее взгляд.

Представительница прекрасной молодости Голливуд г? сидела за рулем. Это была темноволосая женщина, очень хорошо одетая и очень красивая, по обычному кинематографическому шаблону. Она была в ярости, и ее кожа побледнела. Это было заметно даже под слоем косметики.

– Видите, в какое состояние ваш проклятый негр привел мою машину! – завопила она, увидев меня. – Позовите мне директора, я хочу сказать ему два слова!

– Не стесняйтесь, – спокойно проговорил я. – Я хозяин, директор и служащий этой станции, и все в одном лице. Мне очень неприятно видеть такую чудесную машину в таком виде.

Она посмотрела на меня.

– Вас это огорчает? А что же должна испытывать и делать я? Уехать с улыбкой и все? Я вам гарантирую, что вскоре вы будете еще больше огорчены.

Я с большим удовольствием дал бы ей пощечину за такие слова, но, вспомнив, что клиент всегда прав, я сказал ей, что немедленно выправлю крыло ее машины.

– Что?! – закричала она, стуча по рулю. – Я вам запрещаю дотрагиваться до него! Я была совершенно глупа, что остановилась около такой мерзкой коробки! Это впредь будет мне хорошим уроком. Теперь я буду обращаться только в порядочные гаражи.

Так как горечь от ее слов подступила мне к самому носу и я едва сдерживался, я решил отойти и прошел перед машиной, чтобы посмотреть на нее. Безусловно, на это повреждение было неприятно смотреть. Вероятно, она стукнулась о стену с довольно большой силой.

– Только для того, чтобы этого не повторилось вновь, мне хотелось бы знать, как все же это произошло, – сказал я.

– Я дала задний ход.., я хочу сказать.., ну, я приближалась и…

– Вы ехали назад, вы это хотите сказать? Расположенная так машина, как она стоит сейчас, не могла продвигаться вперед. Но вы, как видно, ошиблись, переводя скорость, и прыгнули вперед. – Я бросил еще раз взгляд на машину. – Посмотрите, у вас до сих пор машина стоит на первой скорости!

Она открыла дверцу, глаза ее метали молнии.