***

Я открываю глаза, когда в квартире уже темно. Сразу же тянусь к телефону, чтобы узнать, который час, и переживаю, что могла пропустить звонок Игоря. Наверняка будет волноваться. Прошло уже четыре часа с того момента, как он уехал, и, к счастью, всего два сообщения. Я оглядываюсь по сторонам, привыкая к полутьме, и понимаю, что он еще не вернулся. Мысленно я подсчитываю, сколько ему понадобилось бы времени, чтобы пересечь город и добраться до дома родителей. Где-то час. Еще два там и один обратно. Значит, скоро должен бы уже приехать.

Я поднимаюсь с дивана, подсвечиваю телефоном путь к двери и нащупываю выключатель. Решаю осмотреться вокруг. Меня начинает преследовать паранойя: вдруг у него кто-то был? Перед глазами все еще мельтешит разобранная постель со следами женского пребывания в этом доме, которые я обнаружила два месяца назад.

Это та самая подозрительность, которая неприятно скребет своими когтями по сердцу, когда понимаешь, насколько дорог тебе человек и как сильно ты боишься потерять его. До дрожи в теле и зубной боли.

Я замираю перед дверью в гостевую спальню, ту самую, где я раньше располагалась. По приезде домой Игорь не впустил меня сюда. Сказал, что перенес все мои вещи к себе и не позволит спать в другой комнате. Я делаю глубокий вдох, задерживаю дыхание, нажимаю на ручку, опускаю ее вниз. Медленно, словно из темноты может выскочить чудовище, приоткрываю дверь, щелкаю выключателем, и мои глаза расширяются от удивления.

В комнате ничего не напоминает о том, что когда-то здесь была спальня. Вместо хрустальной люстры — светильники в виде тучек, стены теперь белые, с нарисованными медвежатами, цветами и сказочными птицами. У окна белая колыбелька. Детская мебель, игрушки, крохотная одежда для новорожденной девочки в шкафу, стульчик для кормления и коляска — ощущение, что кто-то просто не смог остановиться и скупал все подряд.

Из горла вырвался всхлип. Это так неожиданно со стороны Игоря. Дизайн один в один как на картинке одного из каталогов, которые мы с ним изучали в клинике. И когда только успел все переделать?

Я боюсь даже дышать. Провожу пальцами по гладкому окрашенному дереву кроватки и не могу дождаться, когда в ней будет спать дочь. Наша дочь. Чувствую безумное волнение и благодарность, которую не выразить словами. Хочу увидеть мужчину прямо сейчас, поцеловать его, сказать желанное «да», ведь после этого у меня не остается ни одного сомнения в правильности своего выбора.

Я вздрагиваю, когда раздается трель дверного звонка, и спешу покинуть комнату, словно настоящий воришка. Если Игорь хотел преподнести мне сюрприз, сделаю вид, что ничего не видела.

В дверь не перестают звонить, но в этот раз, прежде чем открыть, я все-таки заглядываю в глазок. Больше не хочу повторять своих ошибок и впускать незваных гостей.

Выгибаю от удивления бровь: по ту сторону стоит Максим. Такой же бородатый и грозный с виду. Что ему надо? Или, возможно, за время моего отсутствия они с Игорем успели подружиться?

— Кто там? — прочищаю горло и выкрикиваю я.

— Это сосед, Вика, мы с тобой месяц назад знакомились, помнишь? Я еще яблоки помогал собирать, — прорезается сквозь сталь его голос.

— Что-то случилось? — спрашиваю я, не спеша впускать его.

— Нет, то есть да. Не могла бы ты выглянуть на минутку? Можешь не впускать меня, просто на пару слов хотел тебя вытянуть.

Я мнусь, смотрю на экран телефона. Макс не кажется плохим парнем, но кто знает, чего можно ждать от незнакомца?

— Вика? Ты здесь? Все нормально?

— Да, сейчас. — Я все же приоткрываю дверь и выглядываю в коридор. — Что-то произошло? Или ты к Игорю?

— Нет, — он смотрит на меня, прищурившись. Обводит взглядом лицо. Хмурится. Губы сжимаются в тонкую линию, и у меня создается ощущение, что он злится. Вот только на что?

— Ну, если тебе нечего мне сказать, то я пойду, — устав от подозрительного молчания, произношу я, но Макс придерживает дверь, не отводя от меня серьезного взгляда своих холодных глаз.

— Он бьет тебя?

— Что? — удивляюсь я.

— Твой этот Игорь или как его там — он бьет тебя? Не бойся, можешь сказать мне все как есть. У меня сестра твоего возраста, такая же: влюбилась и не понимает очевидных вещей — он никогда не изменится.

— Я не понимаю. Что… что ты имеешь в виду? С чего ты решил, что Игорь плохо относится ко мне?

— У тебя краснота на щеке, прямо под глазом, как от удара, — кивает он, и я замечаю, как напрягаются стальные мышцы его рук. — А ещё глаза красные, словно ты плакала совсем недавно. Я озвучиваю очевидные вещи.