– Все хорошо, – прошептал учитель мне на ухо. – Тебя никто не обидит.

Я попыталась расслабиться, уговаривая себя, что это все необходимо для того, чтобы вернуться домой, что все будет хорошо, и у меня нет иного выбора, кроме как довериться парню, стоящему за моей спиной.

Аутотренинг прошел успешно. Через минуту я выдохнула, сама делая шаг назад и укладывая голову на груди своего учителя. Он чуть сильнее сжал мои ладони, что я расценила как благодарность за доверие, а потом и вовсе обнял, складывая наши руки у меня на животе.

Сначала ничего не происходило, мы просто стояли, и я ничего не видела вокруг себя, кроме каменных стен и деревянного пола. Рыжебородый здоровяк зашел за наши спины, видимо, чтобы не мешать нам на первом (крайне странном, хочу заметить) уроке. Но чем дольше мы так стояли, тем больше меня охватывали чувства чего-то общего, единого, доверительного, волнующего и… непристойного одновременно. Я чувствовала и защищенность, и уязвимость, и раздражение и умиротворение, и стыд, и печаль и радость… Меня наполняли чувства, которые подобно лавине накатывались, снося все на своем пути. И вдруг… Где-то на грани видимости уголком глаза я заметила, как в воздухе плавно проявился робкий отблеск одной тонкой золотистой нитки. Чтобы удостовериться, что это мне не примерещилось, я медленно подняла свою руку, сплетенную с рукой Айсара почти до уровня глаз. Наши руки сияли золотом!

Нити. Я увидела их все. Вокруг все сияло золотом! Тонкие, словно волоски, они были повсюду – на стенах, на полу, на нас, и это было прекрасно! Я обернулась, но теперь меня никто не удерживал. Айсайар улыбался, и в свечении золотых нитей выглядел еще красивее. Эрдьяр казался меланхолично-задумчивым, но и по его губам скользила легкая усмешка. В центре груди у обоих мужчин я увидела целые сплетения сверкающих золотым пламенем нитей, от чего казалось, что внутри них горит огонь. Все это восхищало взор настолько, что я не могла оторвать глаз от удивительного слияния золотых потоков. Протянув руку к своему учителю, я вновь поймала его пальцы и невольно засмеялась.

– Я знал, что тебе понравится! – Айсар тоже смеялся, и мне почему-то было радостно от этого.

Я сделала еще один шаг к нему, не зная, как выразить переполняющие меня эмоции, и поэтому протянула руку к его щеке, коснулась, надеясь, что он поймет, что таким образом я говорю ему «спасибо». А еще я сама желала ощутить это прикосновение в подтверждение того, что я сейчас чувствовала – свою причастность к этому удивительному действу, радость от единения общих способностей, благодарность за то же. Неужели он всегда так видит мир? Тогда я понимаю, почему он все время улыбается. Видеть это и не быть счастливым просто невозможно!

Что же будет дальше? Интерес к тому, что творилось вокруг меня, вытеснил все остальные мысли. Я видела, как Айсар касается прозрачной стены, больше всего напоминающей стенку мыльного пузыря. Я обратила внимание на то, что, он намеренно делает все медленно, чтобы я смогла следить за его действиями. Затем ребром ладони он сделал резкое движение сверху вниз, и в стенке пузыря появилось рваное отверстие, которое Айсар закрепил уже не столь резким круговым движением, затем плавно развел в стороны нити Внешней Силы.

Это было самое удивительное, что я когда-либо видела: из золотых нитей будто бы сложился тоннель, в конце которого замаячил другой мир. Я еще не могла разглядеть четкой картинки, но уже различала силуэты деревьев, небо, светлую почву, похожую на песок.

– Этот переход открыт мной, поэтому пройти можно только вместе со мной, – объяснял седоволосый.

Здоровяк подошел ближе и протянул ему трость.

– Держи, – улыбнулся мне Айсар.

Он протянул руку с тростью, второй продолжая удерживать переход. Я, немного растерявшись вначале, схватилась за его запястье, а Эрдьяр привычным движением положил руку ему на плечо. Так все вместе мы шагнули в другой мир.

Мне показалось, что переход сжался вокруг нас, пытаясь проглотить, раздавить, прожевать, но, видимо, наш провожатый был ему не по зубам, поэтому через секунду, тоннель выплюнул невозмутимых мужчин и восторженную меня в неизвестном мне мире.

Мы оказались посредине поляны, покрытой пожухлой травой. Кругом стояли такие же безжизненные деревья – то ли уже сбросившие свои листья, то ли и вовсе их не имевшие. Свинцовые тучи закрывали небо, нависая так низко, что казалось, вот-вот их заденут ветки деревьев. То выныривая из серых масс, то, скрываясь в их пучине, летало что-то отдаленно напоминающее птицу. Это что-то неистово визжало и, по ощущениям, было совсем не травоядным. В воздухе пахло сыростью, гнилыми листьями и чем-то очень неприятным, что не поддалось моей идентификации.

– Где это мы? – оглядываясь, поинтересовалась я.

– Это Риарлон – шестой мир Карусели. Мы перепрыгнули Миран, седьмой мир, – сыро там, – приглаживая бороду, чем вызвал у меня ассоциацию с купцом, изображенным на русских картинах, пояснил Эрдьяр. – Мы проходили его, когда забирали тебя. Впрочем, как и остальные шесть миров.

– И мы будем тут искать пробуждающихся?

– Он уже ищет, – Эрдьяр кивнул в сторону отступившего от нас Айсайара.

Он стоял, широко раскинув руки и закрыв глаза, как будто сканируя пространство вокруг себя. Сейчас мне показалось, что седоволосый уже совсем не молод – он как будто бы стал шире в плечах, а его кисти стали более узловатыми и грубыми. Но больше всего изменилось его лицо – брови стали более густыми и кустистыми, щеки еще больше впали, обтягивая и до того торчащие скулы, а от носа к уголкам губ, а также в уголках глаз и на лбу, пролегли заметные морщины.