Шрифт:
Надир плохо влияет на домовую, именно в дни его присутствия та так дерзко и нагло себя ведет, неужто специально, вот только зачем.
День она снова провела в одиночестве, не зная чем себя занять. Странным волшебным образом в личной библиотеке альфы с прошлого раза пропали почти все труды, вместо них на полках сияли новенькие романы. Любовь между оборотнем и человек, между оборотнем и полукровкой, менялись персонажи, сюжет, но смысл и конец всегда оставались одинаковыми — встреча, противостояние, переломный момент и в итоге счастливый конец. Ее словно программировали на отношения между ней и Альтаиром. Ради интереса она прочитала пару книжек, но видела все умалчиваемые проблемы и просто решила не посещать больше библиотеку.
Ее ласкали, нежно, чувственно, будто играясь с любимой игрушкой.
— Ахх, — ее накрывало волной, то прибывающей, то убывающей, но с каждым разом приносящей ей неописуемое удовольствие.
Твердые губы ласкали ее живот, обводя языком кожу вокруг пупка, заставляя мышцы сжиматься от щекочущих, но приятных ощущений.
— Еще, — хотелось продолжения.
— Скажи, чего хочешь, сладкая, — хриплый рокочущий голос донесся до нее как сквозь вату, но внутри все наполнилось предвкушением.
— Я, — с шумом и стоном выдохнула, ощутив влажные прикосновения к горошинке соска, — хочу…
Никак не могла договорить, все время отвлекаемая его проворными пальцами.
— Дааа? — казалось, промурлыкал мужской голос, — так чего же?
— Его, — простонала и крепко вцепилась пальцами в простыню, не в силах произнести больше ни слова.
— Его, — улыбнулся мужчина, она ощутила его улыбку кожей, — он тоже хочет тебя.
Все казалось настолько реальным, что мысли ее ощущали неладное.
Глаза девушки затрепетали и открылись. Они, казалось, были покрыты мутной пеленой, но вскоре начали светлеть и приобретать осмысленное выражение.
Над ней склонился Альтаир, рукой лаская бедро и целуя чувствительное местечко на шее.
— Не сон, — прошептала, выгибаясь и подставляя себя умелым губам.
Мужчина остановился, шумно дыша ей в ухо. Ей было приятно ощущать тяжесть мужского тела на себе, будоража все грязные мыслишки, крутящиеся в ее голове.
— Я пойду, — и медленно встал, напоследок потер между пальцев сосок.
Как только хлопнула дверь, она подтянула ночнушку и со стоном повалилась на кровать. С силой хлопнула ладонью по кровати. Это было сущее издевательство, тело требовало наполненности и приятной разрядки, но единственный, кто сейчас мог бы ей с этим помочь, ушел, так и не доведя начатое до конца.
— Ты летала когда-нибудь? — прозвучал у уха голос, журчащий словно весенний горный ручей, такой же пробирающий до дрожи.
— Нет, — заворожено наблюдала за заходом солнца.
— Я чую в тебе нашу кровь, — длинный раздвоенный язык лизнул ее щеку, словно подтверждая для себя свои же слова.
Присутствие мужчины было приятным, как нечто родное, давно забытое, но то, чего так сильно не хватало.
— Отец или мать? — пытался выведать ее родословную.
— Мать, — не стала юлить, казалось, не желая врать ему.
— Неужели она не летала с тобой? — мужчина воспринимался ею как родственник, не вызвав у нее ни капли желания, как это происходило наедине с Альтаиром.
— Она не летала, — никогда Наира не видела, чтобы та превращалась.
— Почему? — голос был завораживающим, словно он действительно интересовался ее жизнью не просто из праздного интереса.
— Не хочу об этом говорить, — не хотела вспоминать те страдания, которые испытывала мать.
— Полетаем? — не стал допытываться, терзая ее раны, а сделал заманчивое предложение, но что-то останавливало ее, не давало с радостью согласиться.
— Не сегодня.
И проснулась. Послевкусие сна было приятным, будто произошло что-то необычное и волшебное. Спускаясь по лестнице уже который день, ощущала, что Альтаира в доме нет.
— Вы как всегда правы, господин Надир, — голос домовушки она услышала, когда достигла нижней ступеньки.
— Терпение, Вера, терпение, — вкрадчиво стелил мужчина, — тебе всегда его не хватало.
— Каюсь, господин, — Наира не ожидала, что голос женщины может быть таким стелющимся, словно «господин» было не просто вежливым обращением, а отражало ее истинное к нему отношение, — но когда уже, долго еще терпеть ее.
Сердце девушки громко застучало, подскочило к горлу, перехватывая ее дыхание.