— Так, подружка, а теперь рассказывай, что между вами двумя произошло! — насела Лелия. — Что-то явно происходит…

— Подожди немного, — охладила её пыл Аль, — возможно, ты и сама очень скоро узнаешь.

Сейчас всё зависит от Тёмного и ректора. Альвинора сама себе удивилась, но поняла, что будет очень рада, если Лэнд с Ривариэль останутся. Пусть без этих двух вредин жизнь и станет спокойнее, но они тоже часть академии, лишиться которой было бы очень жаль. Это равносильно потере товарища на поле боя, каким бы несносным сей индивид ни был.

Ривариэль плакала навзрыд. Слёзы катились по щекам, оставляя мокрые дорожки, стекали по шее, капали на грудь. Ласковые руки Нэстаэль, поглаживающие по спине, и её успокоительные речи приносили мало эффекта. Рива была в горе.

— К-как же я уед-ду? — бормотала она. — В-верманд же ос-стаётся зд-десь, а я… Как м-могу его бросить? Я б-без него не в-выдержу.

— Может, вас всё же не станут забирать? — оптимистично предположила подруга. — Тем более что ты и так на третьем курсе учишься, это Лэндгвэйна понизили. Или вдруг его заберут, а тебя оставят?

— Т-ты шутишь?! Я ж-же н-невеста Лэнда, м-меня з-здесь без н-него не оставят, — Рива зарыдала пуще прежнего. — Эт-то всё она! Ес-сли бы не Альв-винора, Л-лэнда бы не п-перевели н-на п-первый курс и п-повелитель бы за н-нами не п-приехал.

Нэста не ответила и продолжила поглаживания, и Ривариэль выговаривалась, выливала всё, что теснилось в душе и мешало дышать. А потом целительница применила какие-то чары, и Рива ощутила, что потихоньку успокаивается. Вот только щемящая тоска, сдавливающая грудь, никуда не делась.

Вытерев глаза, она принялась нехотя собирать вещи, прекрасно понимая, что нет никакой надежды остаться. Подруга продолжила молчаливую поддержку, иногда вставляя обнадёживающие фразы, и выглядела так, будто сама уезжает без надежды вернуться.

— Ну что мне делать в Линнской академии без Верма?! Ты, Нэста, хотя бы можешь остаться с тем, кто тебе нравится, а я… — горестно вздохнула Ривариэль. — Хотя Альвинора и твоего Логана к рукам прибрала. Ну вот всё ей надо! Даже моему Лэнду голову задурила.

— Ты же можешь связаться с Вермандом по маджету, — озвучила здравую мысль Нэстаэль.

— Могу. Только он вряд ли ответит на мой звонок.

— Ну… В любом случае, вы же увидитесь на весеннем турнире!

— Только на него и надежда, — Рива закрыла набитый вещами чемодан и оглядела комнату, в которой прожила два с небольшим года. Нет, она не будет развеивать следы своей магии и оставит в спальне изящные фигурки и вазочки изо льда и ледяной полог над кроватью. Вдруг случится чудо и повелитель передумает? А даже если нет, пусть в академии останется какая-то часть неё. Очень не хотелось уходить бесследно.

Оставив Лелию в столовой наслаждаться обществом Вина, Альвинора поспешила к той аллее парка, где остались для разговора Лоссдор-старший и Аркент’тар. Аллея оказалась пустынна, но несла на себе отпечатки снежной магии: несчастные деревья были покрыты коркой льда, а кусты и вовсе превратились в ледяные глыбы. Очевидно, беседа двух повелителей прошла бурно.

— Интересно, когда же всё это развеется? — забеспокоилась Аль, потому для что растений слишком долгое пребывание в холоде может оказаться губительным.

— Если вы нам поможете, то прямо сейчас, — прозвучал мелодичный голос магистра Трэлис.

Обернувшись, Аль увидела, что эльфийка пришла не одна, архимагистр Солис тоже пожаловал к месту недавних словесных (и не только словесных) баталий.

— Нам нужно растопить лёд, но не навредить деревьям. Хотите поучаствовать? — предложил декан. — Это будет полезный для вас опыт.

Ну да, логично, что выполнять данную миссию выпало эльфам. Кто как не они сделают это с минимальными рисками?! Хотя, по большому счёту, Хитгвэйну самолично не помешало бы устранить беспредел, который тут натворил. Но от него дождёшься разве что ещё порцию ледяной магии.

Альвиноре было безумно приятно, что преподаватели предложили ей поучаствовать в спасении парка, а не отослали прочь, поэтому она, сосредоточившись и прислушиваясь к голосам деревьев, присоединила свою силу к магии магистров и растапливала лёд, тщательно контролируя температуру и чутко реагируя на комментарии растительных подопечных.

«Ох, горячевато», — сигналило дерево, и Аль уменьшала напор.

«Ой-ёй, слишком горячо», — заявлял куст, и она сбавляла обороты.

«Подбавь, подбавь тепла, слишком холодно», — взывало ещё одно дерево, и Альвинора исполняла просьбу.