Густой низкий голос мужчины разлился по залу, казалось, заглянув в каждое сердце, каждую душу. Может, он применил какую-то магию?! Альвинора внимала его словам, надеясь почерпнуть как можно больше полезной информации, которая может помочь в будущем. И действительно, приветственная речь ректора, адресованная первокурсникам, оказалась достаточно познавательной.

— Я рад приветствовать всех вас в стенах нашей академии, — начал он. — Вы закончили магические школы, а теперь сделали ещё один шаг на пути к взрослой жизни и обретению будущей профессии — вы студенты высшего магического заведения, где пройдут ближайшие пять лет вашей жизни. Каждый из вас поступал на определённую специализацию. Да, пусть у нас в академии и существует разделение на факультеты и кафедры, но мы хотим сделать из вас универсальных специалистов, а посему… У всех будет одинаковый набор предметов, чтобы ни одна грань магических наук не прошла мимо вас, разве что более углублённо будут изучаться те предметы, которые необходимы конкретно для вашей специальности.

"О, а вот это замечательно!" — обрадовалась Аль, которая была почитательницей разностороннего образования.

— Такой подход весьма необычен в магических кругах, так как в высших магических учебных заведениях обычно принято готовить специалистов узкого профиля, — сообщил профессор. — Однако печальный опыт доказывает, что маг должен быть всесторонне образован, потому что не известно, в какую ситуацию может попасть. Если он, положим, специализируясь на целительстве, подвергнется нападению нечисти высшего порядка, а рядом не окажется боевого мага… — мужчина выразительно оглядел зал. — То с большой долей вероятности на одного целителя в нашем мире станет меньше. Надеюсь, я убедил вас в целесообразности такого подхода, и, скажем, на занятиях по зельеварению боевые маги не будут спрашивать преподавателей, зачем им нужна "эта белеберда", а спокойно научатся готовить, к примеру, восстанавливающие резерв или снимающие усталость зелья. Поверьте, вы от этого только выиграете. Как и целители, которые освоят курсы боевой и защитной магии.

К удовлетворению Альвиноры, в зале никто не загудел, не стал возмущаться или возражать. Все прониклись доводами профессора Брангарда.

— А теперь поговорим о правилах академии, — продолжил он. — Все существующие правила были установлены мной и архимагистрами и подлежат неукоснительному соблюдению. Невыполнение повлечёт за собой нежелательные для вас последствия. Мы лояльно относимся к неординарному мышлению и даже поощряем творческий подход во время занятий, однако использовать неучтённые регламентом или опасные заклинания запрещено. И ваша высокородная фамилия не будет оправданием. В стенах академии все равны. Скажу даже больше. В мире магии не так важно, кто ты и откуда, главное — насколько ты талантливый и искусный маг. Поэтому высот может достичь каждый, стоит только приложить усилия. Мы со своей стороны поддержим всех, кто проявит рвение и желание учиться.

На этот раз зал немного загудел, однако одного взгляда, брошенного ректором, хватило, чтобы все снова успокоились. Или он снова использовал магию?

— Что касается режима дня…

Когда глава академии сообщил всю, по его мнению, необходимую информацию, то передал слово магистру Вульфстейну, который собирался сделать какое-то объявление.

Глава 22

От магистра-волка Аль ожидала чего угодно, но только не того, что произошло.

— Добро пожаловать в академию, — начал он. — Как уже сказал господин ректор, у нас есть ряд правил, которые нельзя нарушать, иначе отхватите наказание. К сожалению, вчера кое-кто одно из правил нарушил, за что сегодня и поплатился. Итак, мальчикам в академии запрещено заходить в раздевалки девочек и наоборот. Вроде бы, ничего сложного. Однако данный запрет был проигнорирован, вследствие чего одна из адепток оказалась в лазарете. Так что отныне раздевалки защищены специальными заклинаниями, поэтому лучше не пытайтесь попасть "на чужую территорию", даже в шутку. В противном случае вам не только понадобится помощь целителей, но и придётся лично пообщаться с главой Дисциплинарного комитета.

На этом месте зал дружно охнул.

"Да, любят здесь архимагистра Аркент’тара…" — подумала она.

— Это он о случае с тобой говорит, — прошептала Лелия.

— Ага, я уже поняла. Жаль, что они раньше эти заклинания не поставили, тогда всего этого бы вообще не произошло, — шепнула Альвинора в ответ.

— Поскольку виновники найдены, они понесут заслуженную кару перед лицом всей академии, чтобы лучше запомнилось, — между тем продолжил оборотень-волк. — Пусть пройдут по сцене "почётный" круг позора.

Аль всё ещё недоумевала, как именно собираются наказать эльфа и его компашку (ну пройдут круг позора, и всё, что ли?), когда на сцену неохотно вышли они сами… одетые в женские платья!

Теперь зал дружно ахнул.

Находился среди виновников и ещё один парень. Его длинные голубые волосы, как и белые волосы эльфа, были перевязаны лентами и немалым количеством бантиков в тон платьям. В памяти Аль всплыли воспоминания о хвостатом любителе плескаться в бассейне. Его, значит, тоже наказали за компанию. К слову, платьями оказались не какие-то там скромные тряпочки и даже не женская ученическая форма, а бальные наряды пятидесятилетней давности с обилием бантов, оборок и рюшечек. В общем, для несчастных парней это действительно позор в чистом виде.

— Охо-хо, — оценила зрелище дриада. — Скорее всего, это иллюзия высшего порядка. Так быстро переодеться ребята бы не успели, но всё равно смотрится… эффектно!

Эффектно?! Да это смотрится кошмарно! Особенно если учесть то "море счастья", которое сейчас излучают лица провинившихся. Казалось бы, Альвиноре нужно радоваться, что её обидчики понесли заслуженную кару, и вместе со всеми наслаждаться унижением парней, но она не была столь наивна и прекрасно понимала: Гвэйн не тот, кого можно остановить наказанием, и месть его будет страшна. Он вёл себя так, будто законы для него вообще не писаны, поэтому с лёгкостью нарушал их, мало заботясь о последствиях или о том, что кто-то может пострадать. Разве что действовал осторожно и старался не попасться, становясь от этого ещё более опасным и непредсказуемым. Вот она — королевская вседозволенность. Или наоборот — вечные запреты его сиятельного семейства, из-за которых он тут, в академии, отрывается по полной, пока родня далеко и не может его прижать.