– Международные контракты?
– хмыкнул Никита Александрович.

– Согласишься?

– Обещаю, что подумаю, но... В каком-то смысле я не готов строить империи.

– Вы с Ильей сговорились?
– сердито спросил Евгений Степанович.
– Тот хотя бы лоботряс, с ним все ясно. Тебе что не так?

– Вам это может показаться глупостью. Но я не верю и никогда не поверю, что это место, как и любое место у вас, будет по-настоящему моим. Я смогу занимать его лишь потому, что Илья отказывается... только... Только в действительности ему, как и мне, важно занимать свое, именно свое. Коряво объясняю... Короче, ждите, пока он поумнеет.

– Да когда он поумнеет!
– махнул рукой Макаров-старший.
– И поумнеет ли. Мне Альберт Андреевич звонил, ну ты знаешь, о ком речь... Так говорит, Илья которую неделю сам на себя не похож. А мы его которую неделю не видим. Пришлось людей отправить, чтобы присмотрели. Вот ты знаешь, что с ним, братец... Никитушка?

Ник повел подбородком, будто спрашивая: что?

– Вот и я думаю, что...
– Евгений Степанович быстрым жестом влил в себя рюмку коньяку, пожевал лимон и принялся перечислять грехи собственного сына: -Работать собрался стрелочником на железной дороге, мать до сих пор под впечатлением. В университете, как я понял, нарвался на какого-то принципиального преподавателя и ходит под угрозой отчисления. А в дом кого приволок? Нет, тут как раз удивительного немного. Он всегда таскал в дом убогих -котов, собак. Однажды белку притащил, мы тогда в Репино отдыхали. Но это ж не зверушка. Баба вроде... Вот объясни мне, у него детство в заднице никак не закончится? Потому что я не понимаю!

Никита замер, не донеся чашку с чаем до рта. И удивленно взирал на родственника. Потом мотнул головой, поставил чашку на стол. И спросил:

– Бабу - в смысле одну? Постоянную?

– А я почем знаю?
– рыкнул Макаров.
– Вот ты б сходил узнал, а? Постоянно это у него или так...

– Он никогда не был склонен к моногамии.

– Да уж знаю. Никит, сходи посмотри на эту... белку. Вы, молодежь, на другой волне живете. А то если мы с матерью туда сунемся - будет скандал и предынфарктное состояние. Я ж понять хочу. Вот чего ему по жизни не хватает? Ни в чем никогда отказа не знал. Так нет, у него все с подвывертом.

– Может, именно потому, что никогда отказа не знал, - хохотнул Никита.
– Ладно, Евгений Степаныч, сегодня съезжу... Только вы раньше времени не заводитесь. Это ж Илюха - что с ним может случиться? Ему всегда во всем везет.

– Мне с ним не везет, - буркнул Макаров-старший.
– В материнскую породу пошел, засранец. Съезди, Никит, съезди. Только мне позвони, Валентина Павловна пока не в курсе. Не стал я раньше времени... Может, обойдется.

В том, что и как именно может обойтись, Логинов не особенно сомневался. Во всяком случае, начищенную до блеска Илюхину морду он гарантировал. С ним действительно никогда ничего не случалось, всегда и во всем везло - скорее всего, потому что ему просто пох'й было на других людей вокруг. Жил в свое удовольствие. Родители побоку. Двоюродный брат - тем более. Что говорить о какой-то девочке с заправки? Хотя тот факт, что Макаров с кем-то там живет, развязывал Никите руки.

В октябре, получилось по-дурацки. Он на что-то рассчитывал, а на что можно рассчитывать, когда уже вмешался Илья? Впервые в жизни они умудрились запасть на одну и ту же девушку. Может, для младшего брата это тоже было соревнованием? Черт его теперь...

В тот день на АЗС, когда он позволил себе оставить все как есть, Алиса его, конечно, не ждала. Сам идиот. Нельзя было на столько времени исчезать из ее поля зрения. Но, в конце концов, у них была не та стадия отношений, когда следует звонить каждый день.

Он вошел к ней с янтарной совой в руках, чувствуя безумное волнение, какое ему никогда не было свойственно, и весело как мог выдал:

– Смотри, кто к тебе прилетел! Алиса подняла голову и улыбнулась:

– Привет! Прикольная какая... Как дела?

Никита водрузил фигурку на столешницу, возле нее, и проговорил: -Да неплохо. Только соскучился. И чаю хочу.

– Черный, зеленый?
– спросила Алиса, наливая кипяток.
– Давай черный. С сахаром и лимоном. Ты как?

– Нормально, - она поставила перед ним стаканчик с чаем.

Отвечала она односложно и сдержанно. Будто находилась где-то совсем в другом месте. Это напрягало, особенно на фоне того, что он видел несколькими минутами ранее в витрине. Илья всегда умел запудрить мозги так, что пока от пудры отряхнешь...

– Алиска, а я правда скучал, - мягко проговорил Никита. Подняла на него глаза.

– Но мы же просто...
– начала она с удивлением.
– Я же ничего...

– Просто что?
– тут же переспросил он, чувствуя ненужную и неуместную сейчас нервозность в голосе. Разговор с Ильей сказывался. Ощущение, что вот сейчас все решится, долбило по башке.
– Может быть, это я - чего?

– Ты - хороший, - пробормотала Алиса, чувствуя неловкость, нараставшую между ними с каждым произнесенным словом.

– Хороший-и все?

Она и сама не знала, откуда взялась уверенность - ответ на этот его вопрос решит между ними все и сразу.

– Для меня - да, - сказала Алиса негромко.

Никита надолго замолчал, но выдержки помешать сахар в чашке и сделать глоток хватило. Вкуса не почувствовал, а кипяток обжег горло. Пытался собраться с мыслями -так, чтобы не давить на нее. Но понимал, что не давить не получится. Уже надавил. Да разве могут быть вопросы, когда он уже видел, как она улыбается Илье?