По тому, как дед держит в руках оружие, Ковалев сразу понял: дело это для него привычное и обыденное. Если бы Валентин был один, то мог бы пойти на риск, чтобы обезоружить дедушку, дедушка же не знает, кто перед ним, а соответствующие навыки у майора имеются. Но за спиной на траве лежала Тая, а вокруг был чужой мир, если принять на веру слова той, которой, скорее всего, нужна медицинская помощь.

«Никого не встретим…» Ну вот, встретили, дальше что?

— Так ты кто, говоришь? — Переспросил дед. — Имя что-то не расслышу.

— Валентин.

Называть ложное имя бессмысленно. Документов каких-либо у Ковалева при себе не имеется, все в куртке, а куртка на Земле, в «Дастере». Что там у Таи в ее сумочке, леший знает, но вряд ли паспорт.

— Понятно. Я — Павел Игнатьевич, егерь.

Оригинальное оружие у здешнего егеря! Не иначе, как для того, чтобы отбивать у браконьеров шкурки невинно убиенных редких зверюшек.

С другой стороны, тот, кто вот так представился, немедленно огонь не откроет. Ему нужны объяснения, кто и зачем, особенно, если странников действительно занесло в заповедник.

Ковалев не ошибся.

— Ты что тут делаешь, Валентин? Что-то я тебя не припомню. — Егерь Павел Игнатьевич повел стволом в сторону Тха-Сае. — С девахой твоей что? Или не твоя она?

«И деваха не моя, и легенды-то нет никакой, и быть не может… И что значит «не припомню», если ранее мы не виделись?!»

Не твоя это полевая операция, майор Ковалев, никто же не ждал похищения со стороны желтоглазой гостьи из пыльного облака, да и не готовился к подобному путешествию. Так что врать надо по мере сил и убедительно.

— Ее Тая зовут. У нас машина сломалась, так что пошли искать помощь и заблудились.

— И когда же она сломалась? Далеко вы забрались, туристы. — В голосе деда появилась толика едкой иронии, указывающей на то, что свежая легенда Ковалева развалится, даже не будучи придуманной до конца.

— Вчера вечером. Тае нехорошо, у нее обезвоживание, и сейчас я пытался ее напоить хотя бы дождевой водой. — Несмотря на явный провал, Валентин говорил все тем же спокойным и убедительным тоном.

— Городские… — проворчал егерь. — Ладно, мил человек, бери свою деваху, пойдем прогуляемся.

— Куда именно?

— Куда надо. Не до твоей машины, точно.

Ствол пистолета-пулемета слегка приподнялся. Так, пока лучше идти, куда надо, а там посмотрим.

Ковалев взял на руки девушку, видя, что румянец потихоньку возвращается на ее щеки. Бараний вес, точно, при ее-то росте… Тут минимум половина — ботинки, наверное!..

Идти пришлось минут сорок, и постепенно начинало казаться, что Тха-Сае тяжелеет вместе с ботинками, потому что утомление мышечное еще никто не отменял. Противно звенели оборзевшие комары, футболка взмокла от пота и прилипла к спине. Красивых девушек на руках носить приятно, но на минимальные расстояния. Например, до пенной полосы прибоя, а потом окунуться вдвоем. Или до постели, а потом… вы понимаете, что. Представить же себя выходящим из ЗАГСа с законной супругой на руках Валентин не мог вовсе. Будь здесь домофей, он непременно съязвил бы на этот счет…

Ковалев понимал, что егерь Павел Игнатьевич ведет задержанного «туриста» очень грамотно. Не приближается и не тычет стволом в спину, как часто показывают в низкосортных боевиках. Случись такой подарок, майор им воспользовался бы, заставив Тха-Сае совершить небольшой полет в мягкую влажную траву, а оружие бы тогда сменило хозяина.

Но подарка не случилось, впереди на опушке леса показался высокий забор из некрашеного металлического профиля. В этот момент Тая слегка приоткрыла глаза, и у Ковалева возникло ощущение, что она уже полностью пришла в себя, но старается этого не демонстрировать. Может, и правильно, но руки скоро отвалятся вместе с ней.

Из-за забора раздался утробный басовитый лай. Собачка там серьезная, не иначе!

— Стой, Валентин. — Сказал старик. — И без глупостей.

Одной рукой он продолжал направлять свою пушку на «туриста», другой вынул из кармана ключ и отпер неприметную для глаза калитку.

— Входи не спеша.

Ковалев вошел, быстро осматривая обстановку двора. Двор, как двор: поленница дров, колодец, одноэтажный дом, крытый серым сайдингом, рядом пристроен сарай. В левом углу под навесом что-то типа «Уазика», грязью забрызганного по самую крышу. Выходит, где-то тут есть бездорожное месиво. А номера?.. Нет, как говорится, номерные знаки не определяются, все в грязи. Собачка… да, здоровенный белый алабай, сидел у самой калитки и сразу примолк, как только увидел хозяина в сопровождении гостей, но посматривал отнюдь не дружелюбно.

Правильный алабай не кинется сам по себе. Для этого нужна причина: угроза хозяину или команда хозяина.

Почему-то майор догадался, что будет дальше, когда егерь распахнул дверь сарая, кивнув головой.

— Иди туда, мил человек. Вода, говоришь, нужна?.. Там под лавкой канистры, в них питьевая.

Так. А может, пушке все-таки пора сменить владельца?..

Алабай как будто угадал намерения майора и предупредительно зарычал.

Отменяется. В полном молчании Ковалев проследовал к сараю со своей ношей. Вслед донеслось: