Ещё через несколько дней, когда до свадьбы — очень спешно, но удивительно основательно подготовленной — оставалась всего неделя, я мельком увидела у главного крыльца уже знакомую повозку с вензелем мар-Говина. Давно его не было видно. Он как будто к войне готовился. А иногда казалось, что просто решил отступиться. Но, видно, нет.

До вечера я ждала, пока меня позовут — наверняка Альбину захочется что-то сказать мне. Но этого не произошло.

Случилось другое: когда я возвращалась из библиотеки в свои покои, меня кто-то весьма грубо схватил за талию и, содрав с первой ступеньки лестницы, куда уже успела поставить ногу, утащили в тёмный закуток под ней.

Рот запечатала огромная горячая ладонь. Я вгляделась через пыльный мрак в лицо похитителя и тут же начала вырываться изо всех сил. Но Альбин вдавил меня спиной в стену и, пока я не успела издать ни единого звука, накрыл мои губы поцелуем. И не скажешь, что ему по возрасту уже не положено испытывать такие страсти. Но нет — я буквально чувствовала, как он горит. Какие горячие его руки, держащие меня за талию так крепко, как не удержали бы стальные обручи.

— Кажется, я всё вам сказала, — одним сильным толчком в плечи мне удалось хоть немного отодвинуть от себя наглого демона. Но это помогло не надолго.

— Что если я соскучился? А ваш отец вдруг снова решил, что все дела и вопросы о сорванном Выборе я должен решить исключительно с ним. Это не справедливо, не находите?

— По-моему, справедливо. Вы мне не жених. И даже своему жениху я не позволяю подобных вольностей.

— А шан-Кагавану? Ему позволяете? — хищно улыбнулся Альбин, ещё крепче сжимая меня в тисках объятий. — Я слышал, что да. И позволяете гораздо больше, чем просто поцелуи.

— Это наглая клевета, — я фыркнула со всем возможным презрением.

А у самой аж в затылке похолодело. Не с этими ли новыми сведениями он приехал сегодня к Тивадару? Не это ли — способ отвадить от меня Дамьена: чтобы он просто отказался от неверной невесты? Но я вспомнила рвение семьи мар-Фаал заполучить Фрагану в невестки, и поняла, что нет — не откажется. Он утрётся, найдёт мне сотню оправданий, обвинит мар-Говина во лжи и продолжит улыбаться мне. Может, его изнутри будут раздирать самые страшные сомнения, может, он даже оскорбится на самом деле и выскажет мне это лично, но прилюдно признать правоту Альбина — на это не пойдёт никогда.

Мне не полегчало — вот нисколько. К тому же Альбин продолжал удерживать меня, изучая с такой брезгливостью на лице, словно он застал неверную жену с любовником.

— Мы оба прекрасно знаем, что это не клевета. Мне ничего не стоит теперь очернить вас так, что все женихи на обоих Плато разбегутся от вас так далеко, что вы их никогда больше не увидите. Ваша репутация после первой связи с шан-Кагаваном и без того болтается, как подрубленная конечность, а теперь и вовсе может рухнуть в бездну. И вы сами приползёте ко мне просить взять вас в жёны, — он помолчал. — Но это крайние меры. Я же пойду другим путём. Щадящим вас и ваши чувства.

— Знаете, меня это совсем не успокаивает. И вовсе не располагает к вам лучше, чем, к примеру, вчера. Что же до моих якобы интрижек с Маэлем шан-Кагаваном… Сплетнями о нас полнится весь Тюзевар и его окрестности с самого момента его приезда. Потому я не удивлена.

Уверенным движением я всё же окончательно оттолкнула Альбина.

— Это поразительно, — усмехнулся он. — Какое хладнокровие. Какой исключительно чистый блеф. Теперь я хочу взять вас в жёны ещё сильнее.

Я уже повернулась было уходить, но посмотрела на него через плечо:

— Кстати, на самом деле, зачем я вам в жёнах? С таким рвением… Вряд ли дело только в неожиданно проснувшемся в вас желании завести детей.

— Откровенность за откровенность — на такое я согласился бы, — демон поправил ворот рубашки. — Но вы не желаете быть со мной откровенной. Потому я и не считаю себя обязанным быть перед вами честным. Какие у меня планы? Это моё дело.

Я всё же пошла прочь, раздумывая по дороге, кто мог рассказать мар-Говину о том, что я — немало — уже два раза проштрафилась с Маэлем. Кто знал? О том, что случилось на помолвке — никто. Кроме разве что той служанки, с которой я едва не столкнулась. Но уверенности в том не было. Во второй же раз у меня нашлось уже несколько подозреваемых. Геллен и Эвина. И если резона рассказывать о чём-то у братца не было, то у служанки — вполне могли быть.

Потому я не пошла в свои покои, где она наверняка поджидала меня. Отправилась сразу к Йерне. Уж как мало мы с ней ладили — особенно на волне этой беспокойной подготовке к свадьбе, которая в имении шан-Вар была никому не нужна — а всё же почти все хозяйственные вопросы по содержанию замка на ней. Хозяина не беспокоили по таким мелочам. Обязанность женщины здесь — как и в нашем мире — хранить очаг, заботиться о доме. Просто масштабы у всех разные.

Йерне уже готовилась ко сну: в задумчивости сидела перед зеркалом и сама расчёсывала свои серебристые волосы. Я кашлянула, медленно приближаясь — и демоница обернулась.