— То есть, вы признаёте, что ваши доказательства не имеют силы, — спросил судья моего друга.

— Нет, мы отказываемся это признавать, — ответил тот, теребя рыжие волосы.

— Вы непоследовательны в своих словах, молодой человек. Ежели нет способа достоверно подтвердить предоставленные доказательства, то они не могут иметь силы в этом деле.

— Вообще-то есть… — растерянно ответил Оскард, — можно стащить ботинок с мертвеца и подставить к отпечатку. Да… и… на руку можно кастет померить… Правда же, да?..

— Это кощунство! — заверещала пожилая дама.

— Вы никак сбрендили! Аморально! — поддержала её другая присяжная.

— А кто это сделает? — ухмыльнувшись, спросил старик.

— Хороший вопрос, уважаемый Анзо. Правила суда не запрещают использовать такой «нестандартный» способ. Вы, молодые люди, готовы на это пойти?

— Да, — бросил Оскард.

— Ну и кто принесёт ботинок? — спросил с укором судья, — а руку? Весь состав суда не может покинуть помещение, даю разрешения выйти только одному лицу. Решайте.

— Твою мать, вот влипли, — шепнул мне Оскард.

— Что-то делать-то? Я не пойду, — мне точно не хотелось идти рыться в кровавом месиве.

За несколько секунд мы огляделись по сторонам. Встретили лишь недобрые взгляды всех присяжных, особенно женщин. Они прямо сверлили нас глазами, молча осуждая принятое решение. Судья равнодушно ждал, когда мы, наконец, решимся. Стража и зрители в конце помещение тоже как-то с недоверием на нас поглядывали. Лишь старик Анзо сидел с ехидной улыбкой, наверное, ему было очень интересно, какое развитие получит, мягко сказать, неоднозначная ситуация.

— Эй, я бы мог это сделать, — заговорил стражник, выглядевший жёстче и крепче товарища, настоящий здоровяк. Увидев, что судья не возражает, он продолжил, — за оплату само собой. Деньги вперёд!

Ух и обрушились же на него гневные взгляды. Будь я на его месте, наверное, бы от стыда сгорел. А стражник стоит, хоть бы хнык. Радует, что ему плевать на чужие мнения, значит не подведёт и сделает требуемое. Вопрос только в оплате этой услуги.

— Сколько? — пафосно спросил Оскард, откинувшись на спинку скамьи.

— Тридцатник лонов.

— Я за тридцатник сам метнусь кабанчиком! — возразил друг, — двадцать и по рукам.

Да… умеет торговаться. А главное показать свою незаинтересованность. Да что такое с ним происходит, теряться начал? Я бы сейчас и то не так откровенно фальшивил.

— Двадцать пять, или я остаюсь, — закинул крючок стражник.

— Идёт, — Оскард на него попался, к сожалению, другого пути не имелось.

Будь он поувереннее и спокойней, когда только заговорил со стражником, мог бы сторговаться и лучше, даже не сомневаюсь в этом.

— Ботинок нужен правый, — уточнил я для здоровяка.

— Рука?

— Без разницы, — нервно ответил друг.

Дверь открылась, стражник вышел. Тот, что остался в здание встал ровно посередине двери-книжки. Зрители, две женщины и невысокий мужичок, кажется, почувствовали, что это их шанс вырваться на свободу. Они бодро поднялись и очень нагло направились на стражника. Но тот в миг их осадил, лишь ударив дубинкой по левой ладошке.

— Быстро сели и ждите! Правила суда всему голова! — гаркнул он на них.

— Ну чё ты ну? — спросил мужичок. Две женщины на ним только злобно фыркнули.

— Зрители, господа, не дело! Притворились лососем, там идите на нерест… недолго осталось, скоро дело решится, — объяснил судья, потом закрыл зевок рукой.

Все мы сидели далеко от высоких окон. Стёкла в них стояли только мутные, так ещё и солнечные лучи начали преломляться. Никто не мог разглядеть, что происходило на улице. Видели лишь как мелькали чьи-то расплывчатые силуэты. Набожные дамы продолжали тихонько возмущаться, словно боялись, что судья может обратить на них внимание. Присяжные мужчины в основном сидели молча, терпеливо ждали возвращения стражника. Судья, с кислым лицом, безучастно смотрел куда-то в потолок. Зрители косились на стражника, тот всё показывал им дубину и махал ей в воздухе.

Атмосфера в здание накалялась, я уже начал бояться, как бы пожилые дамы не начали кричать во всё горло. Но, видно, воспитание не позволяло, ещё их мужчины успокаивали вместе с травяными пирожками. Из всех, кто находились внутри, лишь старик Анзо смотрел по сторонам и ехидно улыбался. Должно быть его очень забавило, что ситуация сложилась именно так. Готов спорить на сотню лонов, что суд для него одно из самых любимых развлечений.

Оскард сидел, откинувшись на спинку и скрестив руки. Думаю, старался показать свою уверенность, об этом ещё сигнализировала слегка заметная, но больно хитрая улыбка. Мы с другом в доказательствах не сомневались ни на секунду. Их подтверждение — это только вопрос времени. Страж вот-вот вернётся с ботинком, а может и руку прихватит, если отыщет её в кровавом фарше.