Боец, носивший радиопозывной Джеп, сокращённо от Джон Престон, сжал руку в кулак. На его лице заходили желваки. Он из последних сил сдержался, чтоб не всадить свой огромный нож в горло болтуна, дабы тот больше не задавал свои идиотские вопросы.

Как же он хотел убить всех этих ухмыляющихся уродов. Тупые мордовороты. Просто взять свою полимерную «AR-15» и положить всех одной очередью, улыбаясь при виде их разбрызганных мозгов. Они считали себя кем–то вроде героев старого боевика «Неудержимые». Для них это все игра.

Джеп был один из немногих, кто не стирал себе память после каждого задания и не колол блокиратор эмоций. Те из бойцов, кто доживет до конца контракта, будут помнить лишь смутные образы и силуэты невнятных противников.

В воспоминаниях останется, что ты был в точке «N» и уничтожил трех клиентов. В голове даже всплывут детали операции, но не лица и крики убитых тобою людей. При этом мышечная память зафиксирует все, что ты проделывал в бою, и еще немного улучшит твои боевые навыки, закрепляя полученный опыт на уровне рефлексов.

А Джэп помнил все. Поэтому мысль о предстоящем отпуске пугала его больше всех тварей Улья вместе взятых. Она холодной иглой пронзала ему позвоночник и полностью парализовывала его.

Как только он представлял сияющую арку портального перехода, ему становилось тяжело дышать. Заработал он тут не мало. Побольше всех этих кретинов вместе взятых. Ведь он не простой наемник. Джеп — иммунный. У таких оклад в два раза больше.

За каждое участие в боевой операции капало плюс пять процентов к зарплате. За каждого убитого иммунного плюс один процент. А за пойманного живым — десять.

Джэп очень хорошо умел воевать. Поэтому многих поймал и убил. Он в крови даже не по локоть, а по самое горло. Триста двенадцать убитых, и это только те, кто наверняка, а скольких он отправил на ферму. Хватит на небольшое личное кладбище.

— Джон, только представь, как ты вваливаешься в настоящий стриптиз–клуб. Достаешь жирную пачку денег… — продолжал вещать громила.

Джэп представил и содрогнулся. На каждой купюре было лицо и совсем не президентское. В голове всплыли сотни образов людей, чьи судьбы он сломал: плачущие женщины, брызгающие пеной рейдеры, ничего не понимающие свежаки и мальчик, тот самый мальчуган из сна его.

Внезапно боевую машину сильно тряхнуло, и пулемет зашелся в длинной очереди. В ухе зашипел динамик:

— Цель на три часа. Молодая Элита. Требуется помощь.

— Ну твою ж мать. — тяжело вздохнул Рокки. Согласно боевому расчету, он сегодня гранатометчик. Здоровяк поднял с пола тяжелую трубу, по пояс высунулся в бойницу с правого борта. Двое бойцов схватили его за ремень и помогали удерживаться. Раздалось шипение, переходящее в свист летящей ракеты, и где–то вдали ощутимо громыхнуло.

— Не попал, но испугал. Цель уходит в лес. — доложил по радиостанции голос.

Смуглый, почти чернокожий парень худощавого телосложения вытащил из нагрудного кармана рацию, хотел что–то сказать, но зашелся в приступе кашля. Этот боец по кличке Шоколад самый молодой в группе и уже успеть получить ранение в горло, чудом не заразившись, но еще не до конца оправился от него. Джэп выхватил у него рацию, нажал на тангенту[2] и заговорил:

— Нора Черепахе. Прием?

— Нора. — отозвались на том конце.

— Элитник, квадрат 34.

— Принял. Высылаю птичек. — донеслось из рации.

— Конец связи.

Сейчас парочка беспилотников выследит этого монстра, убьет его, потратив пару ракет стоимостью в чью–то тридцатилетнюю зарплату, и вернется восвояси. Потом зараженного выпотрошат команды сборщиков, или так и бросят гнить на месте гибели, чтоб привлечь какого–нибудь незадачливого рейдера, соблазнившегося тушкой мертвой элиты.

— Дак, чего молчишь, Джэп? — продолжил допытываться громила. — После отпуска снова к нам, или на вольные хлеба подашься?

Те, у кого кончается контракт, идут всего по двум путям. Либо никогда в жизни не возвращаются в Стикс, либо не могут без него жить и после месячного отпуска прибегают обратно, с наслаждением вдыхая фильтрованный воздух через респиратор.

Профессиональные военные и наемники — те еще адреналиновые наркоманы, а за время работы в Улье эта зависимость усиливается в несколько раз. Так что гражданская жизнь для таких людей хуже пытки.

Нет. Второй контракт Джэп не потянет. Он бы и этот досрочно оборвал, забрызгав своими мозгами стену жилого модуля, но что–то его останавливало. Нет, не страх. Мужества на самоубийство ему хватало.