— Что там? — вертелась Алина.

Ответить никто не мог. Она так переволновалась, что схватилась за живот и умоляюще воззрилась на воспитательницу. Та строго свела брови и прошипела:

— Бегом!

Прилучная умчалась в туалет. Вернулась она, едва волоча ноги.

— Что с тобой? Совсем плохо? — спросила я, поддерживая её.

— Плохо, — кивнула Алина, — там измеритель дара.

Эта хитрюга убегала, чтобы расспросить девушек, ожидавших финала испытаний за дверью. Что ж, вот и пришла пора проститься со Школой заклятий! И зачем только я вчера послушалась Лекса и не ушла с отбора месте с Домной! Прилучная расстроилась ничуть не меньше меня, бедняга всерьёз рассчитывала на победу и не предполагала, что глупо засыплется, обнародовав отсутствие дара. Не так-то и требовались магические способности будущей царице, но они были маркером, подтверждавшим её аристократическое происхождение. Слишком высока цена вопроса, чтобы доверять на слово родителям, приславшим дочерей в школу, уж мы-то с Алиной это знали лучше других.

Все девочки одна за другой прошли «полосу заклятий» и подтвердили наличие дара. Остались мы с Алиной. Она всё ещё держалась за живот и за меня. Наблюдавший за испытаниями секретарь озабоченно поинтересовался:

— Леди Верова, вы в состоянии проходить полосу?

Прилучная ещё сильнее побледнела и слабым голосом ответила:

— Конечно, я выполню задания. Можно Елене меня страховать?

Секретарь посмотрел вверх — там вдоль купола стояли люди, среди них ректор и кое-кто из свиты принца — и, включив заклинанием громкую связь, транслировал вопрос участницы отбора.

— Пусть идут вдвоём, — прогремел на весь полигон голос Всеволода Мартыновича, — графиня Верова участвует, княжна сопровождает.

Полосу мы преодолели легко, Алина почти все заклинания помнила, пришлось подсказать лишь однажды, когда потребовалось исцелить больного питомца. Нам достался макет морской свинки, у которой пропал аппетит. Подруга сжала мой локоть. Я, сообразив, что она не помнит лекарских заклинаний, прошептала:

— Оволс теялецси.

Она же, наклонившись к аквариуму с флегматичным животным, повторила громко:

— Оволс теялецси!

Свинка дернулась, словно очнувшись от дрёмы, и принялась жевать лист лопуха. Алина протяжно вздохнула, прищурившись, посмотрела вверх. Губы её беззвучно зашевелились. Не удивлюсь, если Прилучная пожелала наблюдателям ослепнуть на время.

Мы зашли за ширму, здесь нас ждала высокая тумба. Приблизительно на уровне груди на ней лежал светящийся шар из матового стекла. Он изучал сияние той же природы, что и наши свитки, один из которых угас, едва Алина коснулась его. Прилучная замерла, гипнотизируя артефакт, сверху за происходящим наблюдали свидетели испытания. Секретарь, проникнувший за ширму вместе с нами, напомнил:

— Положите ладонь на определитель дара, леди Верова.

Та кивнула и, отцепившись от меня, решительно шагнула к тумбе. Признаться, я не поняла, что произошло дальше. Едва Алина дотронулась до шара, тот отпрыгнул и скатился на пол. Прилучная театрально взмахнула руками и повалилась, упав прямо на шар. Она лежала на животе, накрыв артефакт телом. Я бросилась к ней и попыталась перевернуть на спину. Едва приоткрыв один глаз, она прошипела:

— Достань его.

Вот притворщица! А ведь я успела испугаться. Секретарь, кстати, тоже. Он вызвал по внутренней связи лекаря и склонился над нами с вопросом:

— Как она?

Я, встав на колени, посмотрела на погасший шар. Делать нечего, придётся доставать. Алина чуть приподнялась, помогая мне. Я вытянула артефакт, поднялась и понесла на тумбу. За одну-две секунды определитель разгорелся до прежнего уровня. Оказавшись на плоскости, он засиял пуще прежнего.

Прибежали медики с носилками. Бережно погрузив на них пострадавшую, унесли в лазарет. Финал испытаний получился скомканным, участницы, столпившись у выхода из зала, шептались, строя предположения: уж не наслал ли кто порчу на нашу красавицу. Результаты организаторы обещали сообщить позже, нам было велено отправляться на обед. Отпросившись у Клавдии Семёновны, я побежала в лекарскую проверить, как чувствует себя Алина.

В палату к подруге меня не пустили. Розовощёкий медбрат успокоил, сообщив, что леди Верова чувствует себя хорошо и вечером вернётся в общежитие. Я порадовалась тому, что Алинку не будут держать взаперти, как меня в прошлый раз, и отправилась в трапезную.

[1] Слипоны (слипы) – очень легкие кеды с довольно толстой подошвой из резины и не имеющие шнурков.

После обеда в расписании стояли занятия по Праву. На этот раз никто не дремал под заунывную диктовку Зосимы Савича, девочки перешептывались, обсуждая отбор и строя догадки о его результатах. Я не участвовала, занятая мыслями о светящемся шаре. Артефакт потускнел, когда Прилучная сбросила его на пол, но вновь разгорелся после моего прикосновения. Выходит, у меня дар? Но откуда? Версия о родителях-магах трещала по всем швам. Мой дар не был врождённым, значит, я получила его извне. Когда же это счастье свалилось на меня? Уже в этом мире? Почему тогда Прилучной не повезло? И, собственно, кто мог впарить магические способности так, что я даже не заметила? Вытащив из сумки тетрадь по истории, нашла записи, где упоминался обряд по передаче дара. Я тогда заинтересовалась этой возможностью и конспектировала всё подробно.

И тут меня озарило: Верочка! Воображение мигом высветило картинку: моя жиличка стоит, раскрыв ладони, и требует, чтобы я положила свои сверху. Я очень тяжело болела, даже сидеть могла только обложенная подушками, но выполнила требование, накрыла узкие ладошки своими влажными и подрагивающими. Вера торжественным голосом сказала, что делится добровольно и велела повторить, что я принимаю с благодарностью. Да-да, так всё и было, как описано в лекциях! А свидетелем был знакомый Верочки — лейтенант полиции, он зачитывал какую-то абракадабру по бумажке!