– Блоди, ужас дней моих, не могла бы ты воспользоваться своим даром и призвать из этого праха духа к нам на службу?

– Духа? – Блоди приподняла одну бровь. – Мой гот, ты уже успел кого-то убить без меня? Как не стыдно заниматься самодеятельностью? Мы же семья!

– Увы, это случилось ещё до нас, – спокойно ответил супруг.

Мара рядом вздохнула сокрушённо в подтверждении.

– Хочу, чтоб Дарья Сергеевна учила меня считать трупы! – подпрыгивая рядом с урной, заявила она же.

– Ну, хорошо, – кивнула Блоди. – Тогда попрошу освободить помещение для ритуала. – Вампирэсса сделала характерный жест руками, будто желала вымести из комнаты домочадцев. – Шнеля, шнеля! Побыстрее, пожалуйста, кто не понимает майн язык.

Михаэль улыбнулся. Акцент в Блоди появлялся лишь тогда, когда ей нужно было изображать иностранца. Или, когда вспоминала прошлую жизнь. Сейчас он готов был поспорить, она вспоминала свою дружбу с ковеном из Берлина, где с подругами-ведьмами обсуждали паучью диету или то, как плохо одеты духи прошлых эпох.

Едва Блоди приступила к делу, как снова раздался настойчивый стук. Теперь уже в дверь. Не обратив внимания, она взяла урну и принялась сыпать прах прямо на пол, выводя рунические знаки. Хорошо поставленным голосом она читала заклинание на распев. Голос у неё был красивый и глубокий, бархатное меццо-сопрано, от которого дрожали стекла, животные и соседи.

В дверь вновь настойчиво постучали. Михаэль, скрывшийся от заимствованного у подруг колдовства супруги в прихожей, чуть приоткрыл дверь, желая выпроводить незваного гостя… пока жив. Но он не знал, что за дверью его ждёт кара в виде разгневанной бабы Нюры.

Магия и ритуалы ей были до лампочки. Соседка тут же сунула свою трость в щель, чтоб её так просто не выставили и собралась высказать всё, что она думает о переселяющихся. От старушки крепко пахло корвалолом, и кортизолом. Гормоны гнева пропитали её всю. Участкового-то они вывели из строя, но только не её, ответственную коммунистку со стажем! Октябрёнком была, пионеркой была, комсомолкой была, так что же карой господней сложно побыть?

– Ну, знаете, что, – начала она с порога, – Я этого так не оставлю! Деревья ломаете, Петровича обвели вокруг пальца, но меня так просто не взять. Грохочите как стадо слонов, пожилым людям и подремать нельзя! А отдыхать, когда? Ночью что ли? Вы в своём уме? А сериалы? – воспользовавшись клюкой как рычагом, она надавила на дверь так, что та открылась нараспашку даже при сопротивлении Михаэля.

– Так ремонт у нас… – попытался пуститься в объяснения оборотень, но было поздно. Баба Нюра оттолкнула его, прошла по коридору и теперь прекрасно видела, что происходит в зале.

– Я призываю тебя служить нам, Дарья Сергеевна! – пропела тем временем Блоди, даже не собираясь прерывать ритуала из-за всяких любопытных бабок.

Баба Нюра застыла, узрев как словно из пыли образуется человеческая фигура. От впечатлений, приоткрыла рот и выронила трость, наблюдая за процессом материализации. Но тут из ванны вышла маленькая девочка. Баба Нюра не сразу поверила своим глазами, сняла очки, протерла, снова надела.

Не помогло. Девчонка вышла без головы!

Мара действительно несла свою голову в руках, тщательно вытирая золотистые локоны полотенцем после того, как её искупал уже давно охлаждённый брат. По запчастям он её всю вытирать не собирался, вот Мара и помогала – сняла голову, чтобы было удобнее орудовать полотенцем самой.

Соседка схватилась за сердце и привалилась к стене, припоминая сразу обереги, заговоры, присказки и всё, что говорил телевизор на этот счёт.

– Божьи заступники! Свят меня, тебя и всех сразу. Да ни по разу. Партбилет мне в омлет! Главпочтамта на вас нет! Это когда уже страна отдохнёт от действий Сатаны?

– На том свете отдохнёшь! – пробасила девочка. Приделывая голову на место, проверила работоспособность связок.

– Нас Сатаной не проймёшь, наше дело правое! – заявила крепкая от постоянного созерцания новостей бабка. И вместо того, чтобы грохнуться в обморок, сжала кулаки и выкрикнула: – Я буду жаловаться! В опеку! Над ребёнком издеваются! Голову последнюю снимают. Где это видано?

С последней фразой она пулей выскочила за дверь, едва на опрокинув Михаэля, что как раз засмотрелся на призыв.

Дух Дарьи Сергеевны тем временем полностью воплотился. Поправив очки на носу, училка тактично поинтересовалась:

– Служить, говорите? А ставка? Должна отметить, деньги меня больше не интересуют. Я беру только детишками. Уж очень я их поучать люблю! Учить то поздно. Умные все стали. И так меня достали.

Михаэль подхватил на руки Мару, миновал короткий коридор и переглянулся с женой. Блоди кивнула, взяв слово:

– Может нашу малышку в аренду брать будете? Есть у нас тут одна потеряшка. Учиться будет так, что никого в округе в живых не останется. Вас и доставать будет некому.