Шрифт:
– Срочная эвакуация! Активировать системы спасательного бота!
– С мостика невозможно! Только непосредственно в ангаре!
– Температура падает! Не успеем!
– Варианты?!
– В барокамеру, быстро! Скафандры берите с собой, доберёмся до бота позже!
– Там же эти…
– Какая разница! Аварийный блок!
– Со мной! – бортинженер похлопал по железному ящику.
Люк внезапно открылся, и в барокамеру ввалилась целая стая двуногих существ, похожих несколько на Мудрейшего, только выше ростом.
Гавомур едва успел потесниться и пододвинуть зазевавшегося Новолуна. Невозмутимая Безмолвная (не видение, значит) молча взирала на двуногих, иногда пошевеливая ушами. Так она реагировала на издаваемые существами звуки, среди которых Гавомур выделил несколько знакомых сочетаний. ««Ещё один удар – и капец». Интересно – отметил он про себя. – «капец» – это интересно.»
Автор высказывания как в воду глядел. Внезапно раздался страшный взрыв, станцию разнесло на куски. Барокамеру выбросило в открытый космос, завращало. В круглых иллюминаторах мелькнул уходящий преторианский корабль. Агрессоры вряд ли заметили среди обломков странный круглый предмет и уж тем более не могли подумать, что в нём умудрился укрыться экипаж станции ненавистных землян вместе с исследуемыми представителями фауны ближайшего астероида.
Всё произошедшее Гавомур частично понял, частично прочувствовал. Двуногие выглядели жалко. Через некоторое время они стали кашлять и извергать из организмов содержимое внутренностей. Противное зрелище. А потом ещё и завоняло. Даже тактичная Безмолвная, отвернувшись, сказала: «Фуу…»
«Как ты?» – послал ей эмоциональную волну Гавомур, имея ввиду, как она себя чувствует и как вообще оказалась здесь.
«Я так…» – был первый эмоциональный ответ. Потом, как бы пораздумав, добавила: «Гуляла неподалёку.»
«Она всегда была рядом! – возрадовался Гавомур. – Ну не блаженство ли?!» И он послал Безмолвной теплую безмолвную эмоцию.
Время в барокамере протекало непонятно. Но видимо, утекло его немало, так как Буду Ин-на всё настойчивее подавал знаки, что неплохо бы перекусить. Да и внутрижгучее окончило своё действие. Пора бы принять ещё.
Глядя в звёздный круг, Гавомур отметил, что камера постепенно приближается к Зерону и, вполне возможно, вскоре окажется на его поверхности. Удачная траектория. Только б силы притяжения хватило. Всё не так плохо. А там уж Мудрейший разберётся, что к чему.
Гавомур с нежностью посмотрел на Безмолвную. Та довольно пододвинулась к нему.
Котопёс хотел спросить, нравятся ли ей двуногие в дурацких шарах, но передумал.
– Пуша Гавомурша хороший… – изрекла она, погладив его лапой.
Буду Ин-на радостно запрыгал. Новолун стыдливо отвернулся.
Глаза двуногих, казалось, повылезали наружу.
Пара патрульных истребителей стремительно вырвалась за пределы Солнечной системы. В зоне видимости ещё оставался бледно-серый диск Плутона.
– Как расцениваешь информацию, Нильс!?
– Возможно сбой. Возможна авария. В этом секторе такое случается. Сильнейшие метеорные потоки.
–Я уверен – преторианцы.
– Тебе бы только пострелять. Вояка хренов. Кстати, почему тебя прозвали волком?
– Врага чую за световой год.
– Стреляешь раньше, чем видишь?! Ха-ха! Браво, Голди! У тебя есть чему поучиться.
– Мне не нужна информация из десятков источников. Достаточно одного-двух, достоверность которых мне известна.
– Один хрен, это – безмозглая машина. Станцию мог задеть маленький камушек…
– …Размером с твой… Ха-ха! Не маленький.
– Заткнись пожалуйста! …и она выдаст сигнал бедствия.
– Ладно, посмотрим, что там такое. Чего зазря гадать. Вполне возможно, экипаж скоро выйдет на связь. Если живой.
– Хорошая оговорка. Оптимистичная.
– Реалистичная. Если на то пошло. Но будем надеяться.
– В ЗЦС пока ничего нового. Иначе б сообщили уже.
– Ну да… Сначала растрезвонят не зная брода, потом молчат, а потом шлют извинения за степень достоверности. Типа не та. Типа зря побеспокоили.
– Кстати, в Центре Слежения, кажется, запара. Не могут понять, как прозевали объект, который мог повредить станцию.
– Они скоро и Землю проспят.
– У меня новострой на Марсе.
– Уже и туда добрался.
– Приглашаю на скорое новоселье!
– Замётано. Не забудь.
– А ты напомни. Обещаю – не обижусь!
Эфир наполнил раскатистый хохот.
Удар барокамеры о поверхность Зерона был касательным, но достаточно жёстким. Шар долго то катился, то скользил по крутому склону, переходящему постепенно во впадину – подобие некоей чаши, окружённую со всех сторон другими горами. Сделав несколько кругов по спиральной траектории, барокамера остановилась в центре этой гигантской чаши.