До поляны они дошли быстро, и Свят даже слегка удивился, подняв глаза и увидев её волшебное мерцание. В следующий момент мальчишка удивился ещё сильнее: из-за деревьев взметнулись два огромных крыла, а затем показалась и вся фигура той самой птицы Рух, что переправила его на космический корабль. На конце её хвост сильно сужался и заканчивался тоненькими ниточками с бусинками на кончиках – этакая принцесса среди сказочных птиц.

Пташка опустилась на свои большие когтистые лапы, сотрясшие под собой землю, отчего Свят сильно отшатнулся в сторону. Птица, предварительно уткнувшись темечком в грудь мальчика, вновь распластала перед ним крыло. Не мешкая, Святослав взобрался на её спину, предположив, что Духович вдруг поменял своё решение и вновь собрал всех его друзей на корабле.

Подозрения начали одолевать мальчишку лишь тогда, когда он почувствовал, что путь его пролегал не до космического простора, а до абсолютно неизвестного ему места, находившегося где-то на Земле. Свят летел над старенькой деревушкой с покосившимися домами и наполовину заваленными заборами. Уже давно мог бы он переместиться домой, да только интерес подстёгивал его продолжить путешествие.

Вскоре деревушки унеслись прочь, и заменили их хвойные леса, где и была запланирована остановка Свята. Птица сложила крышки и клином пошла вниз, так что у мальчика пропал голос, а в голову ему пришло осознание того, что жизнь его окончится так бестолково – мало кто предполагает умереть от того, что птица свихнулась. И вдруг это божественное создание крутанулось вокруг себя так, что юноша не удержался и отпустил руки. Он свалился с птицы, а та мигом расправила крылья и унеслась ввысь.

Долго падать не пришлось (убиваться о землю, кстати, тоже) – Святослава выкинуло в гигантскую серую чашу диаметром в несколько метров, и он, проскользив по мраморной глади до самого её цента, провалился в толстую трубу, которая вела куда-то глубоко под землю.

Свята закрутило по ней, точно лепесток на вертушке, и выбросило на деревянный пол подземного хода. Приземлился он на ноги, согнув их в коленях, и только чудом не переломал кости.

Вуф! – послышалось издалека. Мальчик вздрогнул и обернулся. К нему бежал крохотный белоснежный пёсик. Юноша нагнулся и протянул к нему руку, чтобы потрепать за холку, но тут эта малявка раздражённо гавкнула, и с ней начало происходить что-то необъяснимое. Ни с того ни с сего животное стало менять очертания: шерсть втянулась под кожу, будто её засосало пылесосом, морда стала походить более на крокодилью, чем на собачью, а тело вытянулось и стало значительно выше. Поэтому после всех этих «усовершенствований» перед юношей стоял такой огромный крокодилище, что его хвостом можно было бы обмотать одну из колонн Исаакиевского дворца.

Чудовище зарычало, и Свят, наконец-то, отмер: парень развернулся к нему спиной и с отчаянным криком помчал по подземное дорожке. Зверь, переваливаясь на всех четырёх лапах, пополз за ним.

Благодаря своей шустрости Святослав быстро оторвался и спрятался в ближайшем повороте. Он отвел дух и выглянул в коридор – там было пусто. «Тень?» – сам себя спросил мальчик. В следующий момент на его вопрос сам собой нашёлся ответ. Из-за другого поворота, снося всё на своём пути огромным хвостом, выскочило то самое пресмыкающееся и остановилось на секунду только для того, чтобы, принюхавшись, отыскать мальчишку по запаху. «Я, конечно же, отчаянный, но не настолько!» – подумал Свят и попытался переместиться домой, да только что-то его не пустило. Он так и остался стоять с закрытыми глазами, надеясь, что в следующий раз, когда откроет их, то увидит свою комнатка с ужасным беспорядком, а не вот это вот всё. Однако же юному эмпату пришлось столкнуться с неприятной действительностью в тот момент, когда он почувствовал утробное рычание в области правого уха. Не успев даже открыть глаза, Святослав присел и откатился к противоположной стене. Только лишь потом он понял, что поступил так не зря – там, где он прятался ровно секунду назад, размещалась пасть зверя с чертовски острыми клыками, которые могли бы вспороть гранит, как скальпель кожу.

Спотыкаясь и поскальзываясь на лакированном паркете, юноша чуть ли не на четвереньках отбежал к нише в стене – за ней же шёл туннель. Темнота, таившаяся в нём, пугала Свята, но он всё равно шмыгнул внутрь, лишь бы не быть съеденным гигантским крокодилом. Откуда этот монстр, вообще, взялся?! Не мог же он самостоятельно проникнуть в подземелья через пролёт в чаше, имевший в диаметре не больше метра!

Святослав побежал по туннелю, отбивая подошвой кроссовок нечёткий бит. Мальчик уже и не задумывался, слышала ли его эта здоровая зверюга: он просто бежал, надеясь на спасение или хотя бы на какое-никакое оружие – балку там, железяку, а лучше меч, которым он, к сожалению, не умел пользоваться, но это в данную минуту не имело особой важности.

То ли плакать, то ли радоваться, но Свят упал, запнувшись о что-то, что недовольно звякнуло и на несколько сантиметров отлетело вперёд. Паренёк протянул к этому «чему-то» руку, по глупости схватив нечто всей кистью, и сей же момент отдернул её, рефлекторно подтянув к груди. Через всю ладонь пролегла глубокая рана, оставленная так своевременно появившимся кинжалом – драться им вряд ли вышло бы, но вот защищаться – вполне. Мальчик взял его за рукоятку правой рукой, а левую надёжно обмотал носовым платком. К этому моменту зверь уже нашёл мальчика и целенаправленно продвигался к нему, так что у Свята совсем не было времени, чтобы подняться с пола и защищаться как нормальный человек.

Крокодил придвинул морду к лицу Святослава, и мальчишка пырнул в неё лезвием кинжала. Железяка предательски загнулась, и Святу осталось только лишь выкинуть её, что он и сделал. «У меня будет хоть один выходной?!» – выплюнул мальчик последнее, что пришло ему на язык.

Ещё ближе пододвинув пасть к горлу мальчика, зверь зацепил клыками капюшон его куртки и потянул за собой. Святослав оказался под брюхом пресмыкающегося и всю дорогу, пока его тащили, ошалело оглядывался по сторонам, но не шевелился, боясь, что крокодил всё же закусит им.

Минут через пять, когда у Свята затекло уже всё, что только можно, вдалеке мелькнул свет, и мальчик неосознанно выгнулся, чтобы посмотреть, что же там горело. Крокодил рыкнул, и мальчишка послушно выгнулся обратно, а отмер только тогда, когда его осторожно, так же как и подняли, положили на пол, напоследок стукнув хвостом, отчего Свята отодвинуло на добрые два метра.

– Здравствуй, сынок! – услышал мальчик у себя над головой.

Мигом откатился он как можно дальше, прижав к груди раненую руку, затем поднялся, зацепившись за хобот каменного слоника. Вместе с тем Свят внимательно следил за человеком, которого не так давно мог называть отцом; сейчас же кое-что мешало так делать – сущность первородного духа сидела внутри взрослого эмпата и проявляла себя презрительным взглядом в сторону юноши.