Фельдмаршал не нашёл подходящих слов и только махнул рукой, расстегнув затем верхнюю пуговицу на мундире.

— У нас хуже, — флегматично сказал старенький австрийский генерал-майор, о котором попаданец знал, что тот происходит чуть ли не из крестьян, — много хуже. В России приматы в основном на должности свитских обретаются, имея много почёта и мало власти. У нас… сами знаете.

— О человекообразных поговорим потом, в более спокойной обстановке, — сказал Черняев, фыркнув, — а пока — работаем.

С лёгкой руки Черняева, подхватившего слова Фокадан, свитских офицеров в Европе недоброжелатели стали называть приматами или человекообразными. Названия прижились накрепко, став причиной для бесчисленных ссор и дуэлей.

[1] Девиз английского флота, косвенно рассказывающий о военной стратегии Британии, бравшей всегда скорее количеством, нежели качеством.

[2] Канада изначально была колонизирована французами, перейдя к Англии в 1763 году. Потомки французских колонистов сохранили язык и культуру, не теряя связи с метрополией. Между франкоговорящими и англоговорящими сохранилось напряжение даже в двадцать первом веке.

[3] Ганновер.

[4] Не имея прочного положения, каких-то прав, из милости.

[5] Здесь — группа богов, принадлежащих к какой-то одной религии или мифологии.

[6] Пресекается.

[7] Фраза приписывается Черчилю. Подразумевается, что генералитет при подготовке войск руководствуется обычно своим личным опытом, разбирая войны прошлого. Почти никто из них не умеет взглянуть в будущее и представить, какой же действительно может быть грядущая война.

[8] Беспорядочное движение микроскопических видимых взвешенных в жидкости или газе частиц твёрдого вещества. ГГ иронизирует над происходящим.

[9] Здесь — смешались разнородные стили.

Предместья Берлина горят ярким пламенем, выбрасывая густые клубы дыма и жирной копоти, кружащейся в воздухе и оседающей на предметах. Когда ветер приносит дым на позиции осаждающих, дышать становится тяжело, несмотря на внушительное расстояние. По идее, дымный воздух с сажей и копотью должен рассеиваться, но он какой-то концентрированный, едкий и необычайно ядовитый.

В предместьях стоят не только жилые кварталы, но и фабрики из тех, что городские власти не пустили непосредственно в город. Красильные производства, производства взрывчатки, металлургия — отсюда и ядовитый дым. Представлять, каково там горожанам, не хочется, и так понятно, что сотни человек погибнут от лёгочных и сердечных проблем.

Чувство вины? Куда ж без него русскому человеку, пусть даже он теперь кельт… но чувство злорадства тоже есть. Не столько даже послезнание с сюжетами ВОВ, сколько вспоминается Хайль! буршей и жизненное пространство. В голове вертится фраза, что паровозы нужно давить, пока они чайники. Нельзя сказать, что становится сильно легче, но некое чувство правого дела где-то в глубине души наличествует.

Своё участие в разработке плана Фокадан оценивает весьма скромно. Кое-какие идеи из будущего, да опыт войны в Северной Америке. Некоторые его предложения приняли на совещании, но скорее из любопытства. Насколько они оказались полезны и насколько высоко оценит их генералитет, предсказать сложно.

Мышление людей девятнадцатого века и века двадцать первого отличается разительно. Попаданец пробыл в этом времени не первый год, но до сих пор удивляется и удивляет других. Пару раз на совещании приходилось в буквальном смысле прикусывать себе язык, чтобы не брякнуть чего-нибудь лишнего.

Войны ныне принято вести достаточно интеллигентно, без излишеств, так что некоторые идеи, почерпнутые из ТВ, явно не к месту. Ляпнешь что-нибудь этакое, и получишь репутацию нелюдя. К чертям такую радость.

Разом забахали гаубицы[1], земля колыхнулась и вести разговор стало невозможно. Фокадан жестом приказал продолжать работу, отправившись к себе в блиндаж. Обстрел Николаифиртель[2] будет вестись где-то с полчаса, по расписанию.

Решение сосредотачивать огонь артиллерии на каком-то объекте не ново, но никогда ранее не приходилось вести корректировку огня для сотен тяжёлых гаубиц. Справились — на помощь пришла расчерченная на квадраты карта Берлина и воздушные шары.

— Полковника Фокадан в штаб Главнокомандующего! — Влетел на позиции полка вестовой через час после обстрела. Переглянувшись с офицерами, полковник непонимающе пожал плечами и велел седлать коня.

— … отлично! — Черняев не скупится на самые лестные эпитеты, — ваша идея с расчерченной на квадраты картой дала прекрасные результаты! Казалось бы — сомнительная новинка, но вот поди ж ты, прекрасные результаты, просто прекрасные!

— Я опять в Историю влип? — Тоскливо подумал Фокадан, сохраняя восторженное выражение лица, пока его тормошил командующий.