Не то, чтобы первые или последние могли доставить действительно серьезные проблемы для Хаджара с Лэтэей, но… рисковать лишний раз тратой времени не хотелось. Тем более одиночные неурядицы могли и не выбить их из колеи, но в данном случае работал количественно качественный переход.

Миллиард плотоядных муравьев могут свалить и сожрать слона.

Так что, благодаря карте Лэтэи, они вышли на дорогу одного из торговых караванов. Не такого крупного, как предыдущий – пропавший в аномалии, но достаточно, чтобы путешествие с ним выглядело куда безопаснее и быстрее.

Настоящие адепты ищут опасности лишь тогда, когда это целесообразно.

Так что последние две недели, пока они пересекали огромные пространства, которые не уместились бы в разуме или воображении ни одного смертного, Хаджар пребывал в медитациях. Он пытался лучше осознать обновленного себя, терну, свой собственный стиль и техники.

Пусть и такой краткой покой — но он был необходим после всех тех прыжков по лестнице пути развития, что в последнее время совершил Безумный Генерал.

Что же до Аль’Машухсана, то он, судя по всему, был уроженцем пустынного региона Чужих Земель. Примерно в четыре раза обширнее по площади, нежели Море Песка и вдвое жарче. Но, разумеется, жители остального Безымянного Мира не очень были с ним знакомы, по той простой причине, что Чужие Земли многие и вовсе считали частью легенд – как Тир’на’Ног или Великий Вулкан Демонов.

Коренастый – едва ли выше Албадурта, со смуглой, почти бронзовой кожей, густыми черными волосами и резким взглядом.

Небесный Император начальной стадии с искрой терны – он служил все тем же Лецкетам, но в отличии от Эйте не являлся частью их семьи. Так что клан попросту выдал ему немного знаний о альтернативной энергии силе и на этом успокоился.

Но даже эта искра возносила Аль’Машухсана на весьма значимый уровень.

– Что-то случилось?

Хаджар, вынырнув из глубокой медитации, оглянулся. На козлах, за шторкой, сидела Лэтэя. Она что-то наигрывала на Ронг’Жа, а поводья держала сгибом колена.

Проклятье. Если Хаджар что-то и не любил почти так же страстно, как и интриги — перемещаться не на своих двоих. Хотя, стоит признать, дилижанс ему нравился, все же, больше, чем круп странного животного в него запряженного. Некая помесь страуса и мула, но с семь ногами. Нечетная, последняя (ну или первая) подпирала твари подбородок.

Выглядело создание вышедшим из кошмара Хельмера монстром.

— К нам пришло донесение, – глава стражи каравана протянул Хаджару письмо.

Тот развернул пергамент (печать была уже сломана) и вчитался. Там говорилось о том, что караван Эйте Лецкет пропал в аномалии. Прибывшие на место ищейки клана обнаружили следы двух выживших.

По слухам из соседних поселков и охотников за монстрами, они видели в этом районе мастера Ветер Северных Долин и воительницу Падающую Звезду.

– Это длинная история, — вздохнул Хаджар, возвращая письмо.

Он понимал настороженность Аль’Машухсана, но им с Лэтэей было нечего скрывать. И это понимал и сам глава охраны. Если бы двое адептов были бы как-то замешаны в гибели градоначальницы Лецкет, то вряд ли бы держали путь в столицу клана.

Тем более учитывая, что она находилась в другом направлении от пути следования каравана. А значит адепты делали весьма внушительный крюк.

— Расскажите? – спросил пустынник.

Хаджар указал ему на подушки, лежащие около невысокого столика с кальяном. Дилажанс, который они с Лэтэей выкупили, являлся резервным для самого Аль’Машухсана и был обставлен очень знакомо для Хаджара.

Аль’Машухсан подул на угли, распаляя их своим дыханием и, сделав несколько резких вздохов через трубку, позволил сорваться с уст облаку белоснежного, густого дыма.

— Будете? – спросил он, протягивая мундштук. – Табак из цветов Пальдашаха. Растет только на моей родине и… иногда напоминает мне о ней.

— У меня свое, - улыбнулся Хаджар, демонстрируя трубку. Но так её и не закурил. – Пытаюсь бросить.

– От чего же? – удивился Аль’Машухсан. – Когда мы вредим своему телу, то закаляем его.

Ну да, Хаджар помнил, что если он и другие любители “табака” обычно курили целебные сорта с добавлением врачебных трав, то пустынники предпочитали смеси “покрепче”.

– Просто проверить – смогу ли, – пожал плечами Хаджар. Он отвечал искренне и не кривя душой. – Смогу ли побороть привычку.

Аль’Машухсан хмыкнул и покачал головой. Он снова выдохнул облачко дыма. Оно просочилось через шторку, заставив Лэтэю закашляться и грозно зыркнуть в их сторону.

Караван ехал по живописным дорогам, раскинувшимся между двух высоких. Заснеженных горных хребтов, укрывших жесткими, но заботливыми объятьями долину с лесами, озерами и быстрыми, холодными реками. Осень вступала в свои права и деревья постепенно снимали изумрудные платья и надевали золотые.