Это был самый неправильный шотландский кот, какого Аня видела в жизни. Впрочем, с тем же успехом это могла быть помесь вомбата, совы и тумбочки. На всякий случай Аня нагнулась и сказала "Привет!". На "кис-кис" и прочие нежности косолапое чудо не тянуло. Зверь бросил скептическое "ме", но все же потерся головой о перчатку. Подумал и потерся еще раз. Все-таки это был кот, и от его тепла сомнения вдруг ушли. "Ме?" — оглянулся на нее кот. Аня кивнула и вошла вслед за ним в дом.

____________________________________

[1] Стихотворение Мэйео Миарель "Мёртвые здания"

Ей доводилось работать в офисе, некогда бывшем обычной квартирой. Он был вполне комфортный, и в качестве бонуса — ванная. Лишившись горячей воды дома, сотрудники мыли голову на работе и очень этому радовались. Жаль, что директор оказался не слишком разумен в начинаниях.

Ей доводилось работать в офисе, некогда бывшем коммуналкой. Не смотря на ремонт, его стены сохранили запахи скверной стряпни и флюиды скандалов без повода. Сотрудники даже определили — путем рискованных экспериментов — в какой из комнат скандалы были опаснее всего. Жаль, что именно эту комнату присмотрело для себя начальство.

Ей никогда прежде не доводилось бывать в офисе, который пытались устроить в обычной квартире, а в итоге получили обычную же коммуналку. Это было… забавно.

Сразу за входной дверью вдоль стены стояли в ряд четыре вешалки-стойки. На трех — по одной вещи, четвертая оставалась пуста. Спутница Ани сняла элегантный красный плащ и повесила на свободную стойку. Аня машинально попыталась пристроить свое пальто рядом.

— Не-не-не! Даже не думай! — девушка оттолкнула ее руку. — Пришла к боссу, на него и вешайся.

Так и сказала.

— Окей, — пожала плечами Аня. Без проблем нашла нужную стойку, благо запомнила пальто незнакомца. Да и не могли этому щеголю принадлежать прочие вещи: безликий женский пуховик и байкерская косуха с заклепками.

— Кстати, я — Анна.

В ответ она получила "угу". Незнакомка, начхав на вежливость, продолжала сохранять инкогнито. Сменив сапожки на изящные туфельки, девушка ткнула пальцем направо, в коридор:

— Тебе в последнюю дверь. Директора зовут Одинцов Лукиан Иванович.

А сама тут же скрылась за дверью слева.

Аня представила уборную в этой бизнес-коммуналке и закусила губу, чтоб сдержать смех. У босса сиденье, должно быть, респектабельное, как "Порше" или "Ауди". У девицы — от кутюр, с маленьким, но красноречивым ярлыком, "Диор", например. У байкера — хардкор с языками пламени. Занятное местечко, ничего не скажешь.

Она решила оглядеться как следует, но тут ей дали пинка под коленку.

— Ме! — шотландец сверлил ее оранжевыми глазами. — Ми! — приглашающе мотнул он круглой серой башкой.

— Кот на ресепшн? Почему бы и нет. Веди, дружище!

День становился все страньше и чудесатее. Это не могло не радовать.

К ее глубокому разочарованию вел кот недолго. Слева — три двери, справа — две и слабенькое подобие зоны отдыха.

Вот и пришли.

Кот покинул ее, исчезнув в полумраке коридора беззвучно, как и полагается кошачьей братии. Аня совершила сверхскоростную попытку привести себя в порядок, еще сильнее размазала грязь по джинсам, плюнула на попытку и постучала в дверь.

— Входите, — раздался знакомый скрипучий голос.

— Здра…

— Присаживайтесь.

И Аня обнаружила себя на стуле для посетителей — напротив загадочного директора. Не просто напротив, практически глаза в глаза. Точнее — в их скорбном случае — глаз в глаз, карий в серый. Из этого положения было чертовски неудобно разглядывать окружающую обстановку. А она так надеялась.

— …ствуйте! — мстительно договорила Аня. По крайней мере, массивный письменный стол, разделяющий их, она точно рассмотрит!

Осмотр стола не дал ничего интересного. Ни черепа, ни Некрономикона, ни вонзенного в столешницу кинжала с подтеками крови девственницы. Или с хоть какими-нибудь подтеками. Ладно, неотмытого после торта и вонзенного.

Что, так трудно было воткнуть в стол какой-нибудь ножик? И у этого типа — кот на ресепшн?

Тьфу. Скукотища.

Даже не пахло ничем зловещим.

Стандартный набор преуспевающего делового человека. Из декоративных вещей — разве что бюст Наполеона в качестве пресс-папье. А как все начиналось…