— Ты хотел, чтобы я тебя нарисовала, — припомнила я, пытаясь понять, что случилось с парнем, который вчера точно был не против взять меня за руку. — Может быть, мы где-нибудь уединимся и…

— Нет, нет, не стоит, я передумал, — поспешно ответил парень, замахав перед собою руками. — Давай лучше погуляем здесь… где много народа…

Я нахмурилась.

— Это из-за Алека? — спросила я. — Ты же понимаешь, что он вчера сказал какую-то ерунду.

— Да, я понимаю, — заверил меня Богдан, отводя взгляд в сторону, отчего я догадалась, что что-то тут нечисто. Видимо, непреднамеренно я обзавелась надоедливым и заботливым братиком, который решил бдеть мою добродетель.

— Тогда что плохого в том, что я тебя нарисую?

— Не стоит расстраивать твоего брата.

— Да с чего ему расстраиваться? — возмутилась я, но парень так и не захотел быть нарисованным, не объясняя толком причин почему этого делать нельзя.

В целом Богдан был приятным: он был спокойным, рассудительным насколько может быть лесоруб, собранным, надежным и порядочным. Он был полной противоположностью Алека. Вот только было в нем одно но… с ним было скучно. В отличие от Алека.

Почему я сравниваю богатыря с воришкой?

Без понятия.

Но надо признать с женихом номер один я прогадала. И это я поняла уже через пару часов тесного общения, когда мы гуляли по городу. Да, он был милым, искренне мной восхищался, но вчерашний дурман после поединка мечников развеялся и ничего кроме скучных, однообразных разговоров не осталось. Богдан был лесорубом до мозга костей и кажется ничего кроме своего дела не знал.

При других обстоятельствах уже после нескольких минут скучных бесед о топорах и видах древесины я бы развернулась и отправилась домой, еще и высказав кавалеру что сам он дерево, но в данном случае я мужественно терпела и гадала, где шляется сейчас Алек и чем занимается. Наверняка ему веселее, чем мне.

В какой-то момент моя улыбка превратилась в искусственную, и я с трудом удерживала ее на лице, кивала в такт жестикуляции парня, не слышала его слов и все свои силы направляла на то, чтобы не закатить глаза и не развернуться.

Где носит Алека пока я тут мучаюсь? Может, если бы он сейчас шел рядом и раздражал меня, я бы так не злилась на односторонние темы Богдана. У меня бы был другой раздражитель…

— Тебе не интересно? — спросил парень, выводя меня из дум об Алеке, который непонятно где и с кем сейчас шляется.

— Нет, очень интересно, — поспешно ответила я, пытаясь вспомнить хотя бы его последнее предложение. Оно упорно не вспоминалось, Богдан внимательно на меня смотрел, видимо, ожидая ответа… Блин, что делать? — О! Смотри леденцы! — увидела я парня с небольшим лотком на шее.

Богдан рассмеялся, будто я пошутила, повернулся и пошел дальше.

Я непонимающе замерла, глядя на сладости. Он не понял намека?

Кажется, не понял, потому что леденцы остались позади, а Богдан продолжал удаляться. Пришлось догонять его.

А вот Алек бы мне несколько штук купил!

Я фыркнула раздраженно, глядя сверху вниз на парня, который снова продолжил свою лекцию о стройматериалах и заготовке дров к зиме.

Под конец дня я сама себе напоминала вчершнего Алека, а если точнее вулкан, который непонятно, когда рванет. Мне хотелось поскорее вернуться в гостиницу и нажаловаться приятелю на Богдана либо закатить ему истерику за то, что он бросил меня наедине с этим занудой. Мне было скучно, я устала ходить кругами по единственной приличной площади этого небольшого городка, у меня с самого утра не было ничего сладкого во рту, и я превращалась сама в огнедышащего дракона и очень хотела оторвать голову одному богатырю.

Я оценивающе глянула на рядом шагающего парня. Вот о нем Алек бы точно не сказал, что он не вкусный. Тут и жир, и мясо, и витамины…

— Куда это толпа идет? — спросила я, глядя как площадь пересекает десяток веселых молодых парней и девушек.

— А, — Богдан пренебрежительно махнул рукой в их сторону. — Костры жечь.

— Зачем?

— Ради веселья, — пожал плечами парень. — Будут играть на дудках, петь, танцевать, да хлеб жарить до полуночи, — ответил парень, а у меня глаза загорелись в преддверии веселья.

— Пошли с ними!

— Молодежь, — одновременно со мной высокомерно и осуждающе заметил парень в сторону толпы.

И мы вдвоем замерли друг напротив друга, ожидая реакции другого.

— Ну пошли, — затравленно ответил парень, и я впервые за последние часы радостно улыбнулась.

Я буду танцевать! И мне не придется слушать жалобы Богдана на трудности с лесоповалом.

Однако радость моя была не продолжительной и ее, как и полагается, разрушил мой приятель. Только мы вышли из города, как я увидела бегущего нам навстречу Алека, который приближался в сопровождении своего ора, чего-то непонятного в руках и тучи насекомых.