Сипито и Иона освободили связанное животное и посторонились. Кабан сперва не поверил в наступивший конец ада и продолжал визжать. Потом, почувствовав облегчение, он вскочил на ноги, потоптался на месте и вдруг бросился к лесу.

– Эх, звери мы, а не люди!
– сказал Бачана.
– Что нам стоило напоить его перед операцией водкой?

– Дай-ка помыть руки!
– попросил его Глахуна.

– Взял ты грех на душу, Глахуна Керкадзе!
– упрекнул Сипито заведующего.
– А ну как встретится он в лесу со свиньей, ведь опозорится, несчастный!
– И Сипито проводил печальным взглядом бегущего кабана.

– Ладно, посмеялись, и хватит! Подоите скотину, если есть что доить, и гоните ее сюда!
– прикрикнул Глахуна на товарищей.
– А ты? Чего ты уставился на кабана?!
– повернулся он к Бачане.
– Иди подои сегодня козу Гено, твоя-то завтра должна отелиться. И смотри у меня! Выпьешь молоко до последней капли! А то, вижу, обманывать стал! Осмелел больно! Гляди! Разобью кувшин о твою глупую башку!

Бачана молча отправился доить козу.

– Дай бог тебе здоровья и жизни на сто лет, Глахуна!
– сказал Иона, когда Бачана скрылся с глаз.
– Спас ты ребенка! Не узнать его! Морда кровь с молоком.

Глахуна, пропустив мимо ушей слова Ионы, взял ведро и пошел к коровам.

Спустя час скот Кведобанской колхозной фермы с мычанием и блеянием рассыпался по зеленому склону горы Чхакоура.

Вечером на ферму поднялся председатель колхоза Герваси Пацация в сопровождении двух бойцов народного ополчения, вооруженных автоматами.

Было прохладно. Хозяева и гости расселись у костра. Весело трещали сосновые дрова, источая приятный запах ладана. В котле варился козленок. Вокруг костра в ожидании вкусных костей в награду за верную службу с лаем бегали овчарки.

– Что еще нового?
– спросил председателя Глахуна, возвращая сложенную вчетверо газету.

– А что тебя еще интересует?
– поднял голову Герваси и погладил лежавшую у него на коленях кобуру маузера.

– Про оставленное в селе добро не спрашиваем, - вмешался Иона, - вряд ли что ты к нему прибавил... Как дела на фронте?

– Дела на фронте?.. Плохи дела Германии!
– Герваси опять погладил свой маузер.

– Да убери ты его, пальнешь, чего доброго!
– проворчал Сипито, отодвигаясь.
– Ну как, что с Германией?

– Что! Под Смоленском осрамилась, под Москвой опозорилась, - Герваси стал загибать пальцы, - где еще она оскандалилась?
– спросил он себя и, не вспомнив, махнул рукой.
– Вообще наложила в штаны Германия, и все тут! С трудом удерживает Румынию, Чехословакию и Италию...

– Когда же конец войне? Что говорит Сталин?

– Говорит, что скоро, но времени не указывал, - развел руками Герваси.

– Указал бы, что ему стоит?
– удивился Иона.

– Да вы что? Война с Германией - это вам не кабана холостить! оправдал Герваси Сталина.

– А холостить кабана - тоже нелегкое дело, мой Герваси!
– вступился Глахуна за авторитет собственной профессии.

Сипито снял с огня котел, за ногу извлек из бурлящей воды козленка. В воздухе аппетитно запахло вареным мясом, луком и лавровым листом.

– Ну-ка, ребята, тащите его сюда!
– распорядился Герваси.

Бойцы батальона подкатили к костру бурдюк. Глахуна раздал глиняные чаши. Все по очереди подходили с чашами к Герваси и, получив свою порцию вина, возвращались на место. Подошел и Бачана. Герваси вопросительно взглянул на Глахуну, тот утвердительно кивнул головой.

Первым отпил Герваси.

– Вот это лоза! Да благословит бог твой корень!
– воскликнул он с удовольствием. И это восклицание было принято за первый тост.

– Да благословит!
– повторили все и одним духом опорожнили чаши.

Герваси налил по второй. И опять, прежде чем налить Бачане, он взглядом попросил разрешения у Глахуны. Тот разрешил.

– Не много ли?
– спросил Герваси.

– Еще три!
– сказал Глахуна.

– Дело твое!
– согласился председатель.

– Этой чашей, - начал Герваси, - выпьем за здоровье нашей партии и ее Политбюро во главе с великим Сталиным!
– он осушил чашу до дна.

– За партию, за Сталина!
– повторили все и закусили.

– Второй тост - за наше правительство во главе с великим Сталиным!

Выпили единодушно.

Спустя минуту Герваси произнес третий тост.

– За нашу Красную Армию во главе с великим Сталиным!

Этот тост также поддержали единодушно, но каждый по-своему:

– За здоровье нашей армии!