Это история взаимоотношений главного героя с его семьей, его попытки создать свой идеальный мир, который исполнен внутренних и внешних противоречий, наполнен хаосом человеческих взглядов на мир, который не может примирить даже отъезд в другую страну. Попытка найти гармонию в отношениях обречена, но, в то же время, в ней проявляется громадна воля героев к счастью, и в этом усилии проявляются как сильные, так и слабые стороны персонажей романа. Эта история обычной российской семьи, преодолевающей кризисы не только девяностых годов, но и, в целом, всю предшествующей этому времени сложную историю своей страны, в которой счастье никогда не воспринималась как основной смысл жизни человека, и которое теперь каждый из них пытается найти среди обломков случившейся катастрофы переломного времени.
Содержит нецензурную брань.
Глава 1. Тени прошлого
Жизнь, как известно, удивительна, но чаще всего она остается для нас тайной, в которой не так просто разобраться, и даже прожив большую ее часть, она застает нас в некотором недоумении: почему все так, а не иначе, ведь редкий человек может похвастаться тем, что он управляет процессами и достиг именно того результата, к которому шел. Чаще всего, итоги обескураживают, ставят вопросы, требует анализа, поиска путей выхода из трудных, порой неразрешимых тупиков, в которых мы оказываемся. Тупик – это та ситуация, когда привычный алгоритм действий больше не работает, нам некуда идти дальше, и все, что мы можем сделать в этой ситуации, это сесть, и попытаться распутать клубок наших действий с самого начала. Не торопясь, подробно, шаг за шагом, исследовать каждый узелок, всмотреться в каждое событие, попытаться извлечь уроки, которые мы в спешке, быть может, пропустили.
Мне некуда торопиться, мне пятьдесят четыре, у меня нет работы и есть время, которое я могу посвятить этому праздному занятию – воспоминанию.
Моя память пробудилась когда мне было около года, может быть чуть больше. Сначала мне казалось, что это какой-то сон, но сон слишком подробный, я помню мелкие детали, у меня такое ощущение, будто я наблюдаю за событиями со стороны, откуда-то сверху, и вижу все, что происходит, хотя и не понимаю ни смысла, ни логики происходящего.
Квартира заполнена чужими людьми. Квадратного вида человек расхаживает по комнате с пистолетом, а другой энергично отворачивает ножки у табурета – тогда в моде были такие табуретки с отворачивающимися ножками. Я слышу как монотонно воет женщина над детской кроваткой.
Абсурдная картинка, сохраненная в детской памяти с фотографической точностью, приобрела смысл, уже много лет спустя, когда мама рассказала о том, что эта история – не плод моей фантазии, а реальный случай из семейной истории.
Были октябрьские праздники, в соседней квартире кто-то шумно отмечал годовщину Октября, и выехавшая на вызов оперативная группа по ошибке стала ломиться к нам. Отец принял их за грабителей, достал хранившееся у него под диваном охотничье ружье, и выстрелил в дверь. Одна из пуль, а может быть это была картечь, рикошетом пробила сиденье табурета. Ворвавшиеся милиционеры сбили отца с ног, вырвали у него из рук оружие, а табурет, с застрявшим в нем поражающим элементом, изъяли в качестве вещественного доказательства. Чтобы не тащить весь табурет, они отвернули у него ножки. Пазл собрался. Мама утверждала, что пуля прошла в метре от моей ноги. Отца арестовали, и выпустили только через несколько месяцев, после маминых настойчивых просьб и уговоров. Следователь пожалел молодую красивую женщину с маленьким ребенком – редкая по тем временам удача.
История, которая много говорит о том, каков у моего отца был характер. Это был очень импульсивный человек, способный на совершенно неожиданные поступки. Высокий, тонкий, пользующийся невероятной популярностью у женщин, он обладал крайне неуравновешанным характером. Отец внешне походил на Муслима Магомаева. Но семье, эта популярность отца, приносила одни неприятности. Мама – тоже яркая и темпераментная женщина. то и дело получала поводы для ревности в виде доносившихся до нее слухов. Отец не воспринимал эти разговоры слишком серьезно, его больше интересовали способы получения дополнительных заработков, нежели любовные победы. Женщины никогда не были для него целью, а всего-лишь каким-то элементом развлечения, к которому он относился весьма утилитарно и с полной небрежностью, знающего себе цену мужчины. Иногда из этих похождений образовывались целые анекдоты, один из которых хорошо иллюстрирует специфическую манеру поведения отца и его чувство юмора.
Случалось отец брал меня с собой на прогулки по иркутским ресторанам, и там заказывал для меня мою любимую манну кашу, хотя она в меню и не значилась. Целью его, конечно, была не каша, а официантки, которым он лапшу на уши вешал, мол, он вдовец, мать трагически погибла, вот и приходится из положения выходить. Дамы умилялись, роняли слезу и шли варить манку ребенку.
Однажды мама зашла в ресторан с отцом и вскоре стала замечать, что официантки ведут себя как-то необычно: смотрят со значением, шушукаются между собой, подмигивают отцу и чуть ли не поздравляют. Когда она решительно потребовала от него объяснений, он смеясь, рассказал ей полную версию истории, мол, они обрадовались, что у него наконец появилась женщина, которая теперь будет варить кашу, осиротевшему ребенку.
Отец был не слишком неразговорчив., если не сказать угрюмым. Младший сын в многодетной семье, оставшейся рано без кормильца, он познал трудности голодного детства, умел за себя постоять, никому не верил, был довольно скуп и строг в воспитании. Его отца – моего деда, убили в 1940 году, когда папе был всего год. Мой дед зарабатывал на жизнь извозом на якутских приисках, и однажды лошади пришли в деревню с пустой телегой. Деда не нашли. Скорей всего, на него напали грабители, полагавшие, что он везет намытое на приисках золото. Золото не нашли, а деда сбросили в канаву.
Всю свою жизнь отец хотел разбогатеть. Он покупал лотерейные билеты, пытался выращивать кроликов и выделывал из них мех. Работал отец на железной дороге помощником машиниста.
Я гордился отцом, и, глядя на его жилистые руки, был убежден в том, что он самымый сильный человек на свете.
– Мы – Жилкины, потому что мы жилистые – объяснял он мне. Я с сомнением смотрел на свои тонкие руки и думал, что вряд ли они когда-нибудь будут такими же, как у отца.
– Тот прав, у кого больше прав, – поучал меня отец, и я чувствовал в его словах опыт человека, скептично смотрящего на проблему общественной справедливости. Впрочем, в детали отец не вдавался, оставляя мне пространство для самостоятельного размышления и интерпретаций. Судя по всему, он был изрядным скептиком.
В детстве я думал, что отец воевал. Я видел его армейские фотографии, и на них он выглядел довольно браво. Впрочем, как выяснилось в последствии, отец в армии не служил. Вернее будет сказать, что его служба была недолгой и это отдельная история, которая меня озадачила и настроила на то, что векторы реальной жизни и общественного эпоса, с его героикой армейской службы, далеко не всегда совпадают.
По рассказам моей мамы, в юности папа был совершенно вольным человеком и армейские порядки вскоре пришлись ему не по душе. До призыва в армию он не слишком жаловал школу и имел дурную славу бабника и хулигана, а кличка «Цыган», которую он носил, как нельзя лучше характеризовала его свободолюбивый нрав и отношение к дисциплине.