—Что тебе надо? Ни я, ни ...леди не можем приблизиться к чаше.

Моргана метнула взгляд в сторону часовни и опять заулыбалась.

Она молчала, словно ожидая последующих событий, чем выводила Агния из себя.

Он обнажил меч и принял боевую стойку.

— В луппанариях Города шлюхи прикрывали темные волосы цветными напудренными париками, а бледную кожу румянили. Не знаешь почему?
– Елин сделала шаг в сторону Морганы.

— Не знаешь почему тьма не страшит, но и не привлекает? Скажи как и сколько раз приходилось менять личину, чтоб получить то, что никто и никогда тебе не даст по доброй воле?

Голос креп, звенел, наливался грудным женским, утробным. В голосе переплелись бархат и сталь.

Агний и Моргана оторопело наблюдали, как тонкая девушка, одетая в мальчишеские рубаху и штаны, наступала на одну из могущественных волшебниц этого мира.

Видела как закусила нижнюю губу Моргана, как прикрыла глаза всего на мгновение.

Попала! Попала! По-женски попала!

Елин вспомнила, как перед боем эскулап сказал, показывпя на легионеров.

— Знаешь кого нельзя победить? Кому нечего терять!

Если Елин здесь и сейчас умрет это не страшно! Не страшно, потому что после Агния останется Галахад. У Артура настоящая Гвиневера. У волшебников их чаша.

А с Елин уйдет ее маленькая жизнь в кольце обьятий гладиатора.

Девушка, не отводя взгляда от ведьмы, протянула руку к Агнию. Не прося. Приглашая. В последнее путешествие.

Королева приглашала своего рыцаря.

И рыцарь шагнул не раздумывая.

Встал рядом, крепко обняв Елин за плечи.

— Моргана, у тебя нет даже того, что есть у последних рабов. А ты хочешь получить то, чего не достоин даже король Камелота?

— Я получила то, что хотела, почти все..да.
– голос Морганы угасал и таял, фигура расплывалась, истончаясь.
– Теперь ваша очередь получить то, что желаете вы.

Морок с туманом развеялись, сползая ошметками по углам площади, смывая черную фигуру Морганы за собой. Как раз в ту минуту, когда двери алтаря раскрылись и рыцари вынесли ларец, Агний и Елин, вцепившись друг в друга стояли посреди площади, и как два сумасшедших целовались.

Персиваль даже не мог вспомнить тот миг, когда ослепленный яростью, обидой за обман он схватил оружие.

За обман короля, обман рыцарей Круглого стола, обман его, считавшего Ланселота своим другом и благородным рыцарем!

Персиваль передал ларец с чашей Галахаду со словами.

— Беги, сохрани, передай королю Артуру. Помогай тебе Господь, мальчик!

И, как только испуганный мальчишка, прижимающий к груди покрытый плащом ларец с драгоценной ношей, скрылся из виду, рыцарь с криком бросился с мечом наперевес к парочке предателей и прелюбодеев.

Лишь за мгновение до пронзающей всё тело боли, Елин прервала поцелуй, соприкоснувшись кончиком своего носа с носом Агния и улыбнулась...

***