Он уже понял, что парнишка чист, добр и наивен и очень тянется к отцу. К нему. Ибо собственный отец, похоже, плевал на мальчика. Что бы не произошло в этом, последнем в этом мире для Агния, путешествии, но в обиду Галахада он не даст.

Он словно чувствовал что эти двое, Елин и Галахад, белокурая и рыжеволосый, как два крыла придадут ему сил и уверености. Не дадут встать на колени, опустить голову перед кем бы то ни было. Он отвечал за них.

Агний давно заметил за собой эту особенность. Он как зверь защищал своих и бросался на чужаков, не жалея себя. Но эти "свои" должны были быть рядом.

Сейчас справа от него на смирной кобылке ехала укутанная в теплый плащ королева. Подставляла счастливую мордашку утренним лучам солнца, радовалась птичьему пению. Буд-то и не на смерть собралась.

Слева на первом своем боевом коне, выбранном самим Агнием для этого случая, немного напряженно, но стараясь не показывать волнения, ехал Галахад.

Чуть впереди мелькала спина в небесного цвета одеждах. Персиваль.

Путь лежал в одно из полузаброшенных аббатств где-то на границе с дикими землями скоттов. Кто это такие и как они встретят путников было неизвестно.

Пока и думать об этом не хотелось. Агний боковым зрением любовался Елин, отвечая на сыпавшиеся как из рога изобилия вопросы мальчика.

Ближе к вечеру они встали на привал недалеко от небольшого поселения. Агний настоял на том, чтобы не слишком обозначать свое присутствие, а тем более, леди Гвиневеры. Рыцари согласились.

Расседлали коней, и Галахад увел их к речке почистить и напоить. Персиваль принялся за сооружение маленького навеса для отдыха королевы, которая занялась приготовлением немудреного ужина. Ланс-Агний проверял оружие у разгоравшегося костра.

— Позвольте задать вопрос, так мучивший меня весь день, моя леди, - Персиваль устраивая место для ночлега, обратился к Гвин.
– Почему Вы отправились в путь без служанок в компании всего двух рыцарей и мальчика?

Агний вовремя присоединился к беседе.

— Не просто рыцарей, а ого-го каких рыцарей! Не так ли, Перси? И...кто как не сын мой и не ты, друг мой могут подтвердить по окончании похода, что все, что по углам сплетничают о королеве и обо мне, несчастном, - ох, Агний блефовал, но был бы он не он, коли не позволил себе такой шутки!
– Что все это глупости и гадости и на руку врагам Артура. Не так ли?

Что могли ответить Перси и, подошедший к костру, Галахад?

Только смогут ли они весь путь не приблизиться друг к другу, не прикоснуться? Агний с тоской и беспокойством глянул на Елин. В голове его еще звучали слова Артура, напутствовавшего их компанию.

"Я верю вам как самому себе, я вверяю вам самое дорогое - мою супругу и выполнение святого подвига. Я молю Господа нашего ежечасно о благополучии вашего путешествия и о смирении своем. Два доверенных рыцаря, чистый отрок и непорочная жена моя, с вами благословление мое и вера".

— Вернись. Только вернись.

От этого низкого почти стона волосы зашевелились на голове Агния. Особенно от того, что произнесено это было ни Гвиневере, ни Ланселоту, но им обоим.

Агний закрыл глаза, и показалось, даже застонал вслух. Идти им до самого конца, где дорога их раздвоится.

— Давай спать, ложись, меня сменят скоро. Лягу и я. – и чтобы как-то успокоить себя ли, ее ли, добавил - Я буду рядом. Здесь.

Перси сменил в скорости и, потягиваясь и зевая, занял место Ланса. Королева спала, рыцарь сидел поодаль и молчал.

Всю дорогу эти двое почти не разговаривали и почти не обращали друг на друга внимания. Как странны теперь для него все эти слухи и сплетни, на чем же они основываются? Ланселот даже сына с собой взял. Кому теперь верить? Гавейну с его шумными и шебутными братьями или собственным глазам?

Агний отошел к деревьям поблизости лагеря и привалился к стволу. Раны давали о себе знать. Но и тут действовало чудесное свойство его тела: на нем всегда заживало все быстро. «Как на собаке» говаривал лекарь ланисты. Собака.

Да. Он и вел себя как собака, как псина беспородная.

Жрал с руки, ни одну сучку не пропускал, хвост поджимал.

Аррр.. нет! Одной суке отказал. Отказал!

Не к ночи ж она будь помянута, ведьма черноглазая.

Моргана!

— И зря ты так обо мне думаешь, раб, - от голоса Морганы Агний аж подскочил, больно ударившись о низко провисшую ветвь.

— Ты посчитал, что избавился от меня? Я смотрела в зеркало твоей души… пес. – Видение не исчезало, лишь одеяния чуть колыхал ночной ветерок.