— Ну давай, беги, а то чтобы маршировать на плацу не пришлось.

Любимая старшилка деканши — пугать армией нерадивых студентов. Кирилл кивнул и, не посмотрев на Морозову, ушёл. Уже из-под пролёта лестницы он выглянул и увидел, что кураторша, что-то сказав начальнице, ушла в свою сторону.

Сейчас как раз должна была быть пара экологии. До конца перерыва оставалось ещё минут пятнадцать. Кирилл вошёл в аудиторию и захлопнул за собой дверь. Морозова сидела за преподавательским столом, запустив пальцы в волосы. Рядом стояла Анна Николаевна, но Сазонову было плевать.

— Заявление об увольнении? Серьёзно? — рявкнул он, хлопнув по столу ладонью со злосчастным листком.

Морозова вздрогнула и посмотрела на Кирилла. Анна Николаевна как-то сконфузилась.

— Не повышай на меня голос, — пытаясь казаться спокойной, ответила Дарья Андреевна.

— Иначе пожалуешься декану? — Кирилл кипел от злости. — Сколько можно уже делать глупости?

— Сама себя постоянно об этом спрашиваю! — Морозова уже тоже не сдерживалась и вскочила со стула.

Кирилла полоснул по самолюбию такой ответ. Он разорвал листок с заявлением и ушёл, хлопнув дверью.

На улице его встретил аромат весны. Тот непередаваемый свежий запах, которым пахнет заспанная нежная весна. Который кружит голову и заставляет принимать неожиданные решения. И не смотря на злость и досаду, Кирилл тоже принял решение. Морозова будет его. Он найдёт способ сломить эту её жуткую ответственность перед обществом.

Нужно было проветриться, привести мысли в порядок. Сазонов бродил уже три с лишним часа. После обеда солнце зашло, и весна сменила ласку на промозглость и слабый холодный ветер. Кирилл замёрз и проголодался — в столовой после пары физкультуры ему так и не удалось поесть сегодня. Он зашёл в небольшую пиццерию на углу Административного квартала, решив выпить кофе и немного согреться. Пиццерия была малым филиалом большой сети, распространённой по всей области, и пользовалась популярностью в городке. А как иначе, если и выбора особо местным жителям предоставлено не было. Горячий кофе обжёг горло, но согрел продрогшие внутренности, а после четверти большой пиццы Сазонов почувствовал себя чуть ли не счастливым.

Кирилл взглянул на часы, которые высветили половину пятого. Скорее всего, Морозова уже дома. Кирилл расплатился по счёту и решительно выдвинулся к выходу. Пора решать, что со всем этим делать.

— Кто? — тихо спросил женский голос после длинного звонка в дверь.

— Это я, — отозвался Сазонов.

Дарья Андреевна приоткрыла дверь и строго посмотрела на парня.

— Ты прогулял пару экологии, — звенящим то ли от злости, то ли от напряжения голосом отчеканила она.

— Пришёл за домашним заданием, — без улыбки сыронизировал Кирилл.

Морозова, немного подумав, будто решаясь, стоит ли это делать, пропустила Кирилла в квартиру. Но когда он зашёл, даже не взглянула на него, а лишь бросила, уходя в сторону кухни:

— Пойду поставлю чайник.

Кирилл разулся, немного волнуясь о свежести носков после столь долгой пешей прогулки. Но всё было довольно сносно.

— Где ты был всё это время? Пакет с тетрадями с тобой…

— Это неважно, — Кирилл снова начинал злиться на Дарью Андреевну за то злосчастное заявление.

— А что важно? — Морозова поставила чайник и повернулась к вошедшему в кухню парню.

Кирилл остановился у противоположной стены и скрестил руки на груди. Их взгляды встретились. Серьёзные, почти враждебные.

— Твоё заявление.

— Оно тоже не важно.

— Правда? Тогда зачем ты его написала?

Не было смысла больше играть в студента и преподавателя. Кирилл уже не мог воспринимать Морозову как своего куратора, поэтому отбросил обращение на «вы», в котором уже не было смысла.

Морозова не выдержала тяжёлого взгляда Кирилла и отвела глаза, будто увидела в окне что-то особо интересное.

— Я… — девушка отошла к окну, — я так не могу. Это всё неправильно.

— Что именно?

— То, что произошло! — Дарья Андреевна резко развернулась к Сазонову и посмотрела на него полными слёз глазами. — Так нельзя, Кирилл! Какой я теперь педагог? Какой с меня куратор, если я чуть…

Она запнулась, будто подавилась словами.

— Чуть не переспала со студентом? — закончил Кирилл за неё.

Морозова закусила губы и упёрлась взглядом в пол.

— Тебя только это беспокоит? — Кирилл подошёл к девушке вплотную. — Только то, что ты чуть не совершила ошибку?

Дарья Андреевна посмотрела на Сазонова и прошептала так тихо, будто боялась услышать сама себя:

— Меня больше беспокоит, что я всё ещё хочу её совершить.

Больше говорить ничего не надо было. Кирилл притянул девушку к себе и прижался губами к её лбу. Так тепло, по родному. А потом его губы нашли её.

Кирилл чувствовал солёный вкус её слёз, ощущал боязливое объятие тонких рук на своей шее. В этот раз она не была пьяна, и было понятно, что его чувства ответны. Поцелуй длился и длился, принося им обоим облегчение после трудных разговоров и мыслей. Один только запах кожи этой женщины щекотал Сазонову нервы, возбуждал, заставлял плавиться от вожделения. Но Кирилл заставил себя остановиться. Он так не хочет. Впервые за всё время Кирилл Сазонов захотел продлить томительное ожидание удовлетворения. Ему хотелось говорить с ней, хотелось видеть её улыбку, целовать, прикасаться к её лицу.