Дорогой друг! Я не хочу вернуть тебя в прошлое, наполненное страшными бедствиями, последовавшими за вторым чудовищным землетрясением, происшедшим в Шемахе в 1872 году. И без того еще не затянулись раны, нанесенные первым, второе же разрушило весь Ширван. Помощь ширванцам шла из Баку, Шеки помогали все, кто мог помочь. Ширван переживал тяжелые дни... Чтобы вытащить из-под обломков живых и мертвых, на улицы вышли все мужчины и женщины, оставшиеся в живых.

Друг мой, для того чтобы ты воочию убедился, как страшно было в те дни в Шемахе, я хочу показать тебе лишь несколько картин бедствия, тем более что они имеют непосредственное отношение к нашему рассказу.

Школа Сеида Азима размещалась неподалеку от дома богатого шемахинского купца Гаджи Нуруллы. В тот далекий день Ага начал урок несколько позже обычного: его задержали молоканские и армянские педагоги, пришедшие познакомиться со школой. Поговорив с ними, он вошел в класс и начал урок письма. Раздал детям тетради и ручки, и только приготовился прочесть стихотворение, по которому они должны были проделать письменное упражнение, как внезапно классная комната погрузилась во мрак. Сеид Азим успел подумать: "Солнечное затмение, что ли?", как его окликнули с улицы:

– Ага, Ай, Ага!

Это был голос школьного служителя - Ширина Абдуллы.

Сеид Азим торопливо выбежал за дверь.

– Что случилось, Ширин?
– вопрос его остался без ответа.

Люди, выбежавшие из своих домов, были взволнованы, хотя не все понимали, что происходит. И тут Сеид Азим явственно ощутил, как под ним шевельнулась земля. Мгновенно осенила мысль: "Дети!" Он бросился к двери в школу, но кто-то ухватил его за полы одежды. Это был Ширин. Снова земля заколебалась под ногами; не выдержав толчка, оба упали на землю. Сеид Азим поднялся стремительно на ноги, чтобы открыть дверь школы. О собственных детях, жене и матери он в эти минуты как будто забыл.

Как всегда, если только учитель выходил из класса, его место занимал староста. Так было и сегодня, когда Ширин Абдулла крикнул и Сеид Азим выбежал из школы. При первом колебании почвы под ногами мальчик сообразил, что в доме оставаться опасно, и приказал: "Быстрее на улицу!" Внутри школы стало еще темнее, с улицы доносились крики, мычание скота, вой собак. Ребятишки столпились у двери, в панике протискиваясь наружу. Раздался страшный треск, дом стал оседать и разваливаться на глазах тех, кто успел выбраться. Большинство сгрудилось вокруг Сеида Азима и Ширина Абдуллы, плача от страха и ужаса. Потолок школы завалился, обрушились стены, несчастный учитель пытался пересчитать всех детей: "О аллах! Неужели кто-то остался под обломками школы?!" В классной комнате занялся пожар: угли из мангалов, которые обогревали школу, при толчках рассыпались, начали тлеть школьная мебель и одежда, которую малыши не успели надеть.

И другие дома наполнялись дымом и пламенем. Начались пожары. Земля колебалась и раскачивалась как люлька. Все вокруг рушилось и валилось. Как будто вековая неподвижность и застылость земной тверди взбунтовалась - горы пожелали ринуться в долины, долины захотели вспучиться и дотянуться до самых высоких вершин. Как будто деревья устали стоять на корнях и легли набок, чтобы отдохнуть. Дым, пыль и пламя стелились по земле. Беспрерывные толчки замедлили свой ритм, стали реже. Как только земля перестала уходить из-под ног, стали явственней слышны крики, стоны и плач. Большинство жителей бежало в школы и моллаханы: там были дети. Над городом стоял сплошной гул голосов:

– Садай! Садай!

– Мама! Мама! Мама!..

– Сальма, детка!..

– Бабушка! Бабушка!..

– Урхан, Урхан!..

– Самаррух, детка!..

Молодые мужчины и пожилые, женщины и девушки работали рядом, пытаясь откопать засыпанных под развалинами. Пока подоспели родители, Ширин Абдулла вместе со старшими детьми и жителями соседних домов, прибежавшими на помощь, смог высвободить нескольких учеников, оставшихся в школе и придавленных потолочными балками. Здание почти полностью заволокло дымом, и люди спешили спасти всех, пока дом не загорелся. Дети работали наравне со взрослыми. К счастью, раненых было немного. Но вот из-под обломков вытащили первую жертву - десятилетнего Салаха, гордость Сеида Азима. Одаренный ученик, любимец школы был убит при падении балки, видимо, одним из первых, когда дети еще не успели выбежать из школы. Сеид Азим горько заплакал. Он опустился на колени перед телом мальчика. Безмолвно катились слезы по его щекам и бороде. Людей, стоящих вокруг, охватил ужас: "Плачет потомок великого пророка, неужели нас ожидают беды страшнее землетрясения?"

Отец погибшего мальчика, узнавший о смерти сына, ждал, когда можно будет отнести ребенка домой и, как только станет чуть спокойнее, обмыть и похоронить его. Несчастье оглушило его, он стоял отрешенный от всего на свете. Но, увидев, что Сеид Азим опустился перед его сыном на колени и плачет, он испугался. Бросившись рядом с ним на колени, он умоляюще просил:

– Ага, дорогой Ага, да буду я жертвой твоего предка, не плачь при мне! Ага, да буду я твоей жертвой, не плачь! Поднимется ураган! Камни начнут лететь с неба! Новое землетрясение не оставит никого в живых, если ты будешь плакать! Мой Салах пал жертвой во имя оставшихся в живых, Ага!...

Сеид Азим, увидев страх на лицах стоявших вокруг него людей, осознал, что они боятся новых несчастий. Он вытер глаза и поднялся на ноги. "Несчастные, темные люди... Они думают, что ураганы и землетрясения начинаются от слез или гнева обыкновенных жителей земли..."

Отец Салаха дождался родственников, которые притащили из дома палас, и на нем отнесли тело мальчика домой. Остальные родители продолжали разыскивать погребенных под обломками, под развалинами домов. Наконец работы на школьном участке были закончены. Родители детей настаивали, чтобы Сеид Азим вместе с ними шел домой. Все ученики были живы, кроме Салаха, но Сеид не ушел. Вместе с Ширином Абдуллой он присоединился к тем, кто принялся раскапывать ближайший к школе дом купца Гаджи Нуруллы. Дом очень пострадал. Крыша полностью обвалилась, прикрыв собой рухнувшие стены здания. Пришедшие на помощь не надеялись, что хоть кто-нибудь из бывших в доме людей останется жив. Из-под камней, кирпичей, досок и балок были извлечены трупы самого Нуруллы, его сына Асада и жены Нурджахан-ханум. Стало ясно, что под обломками никто не смог избежать гибели. Добровольные помощники ушли. Ширин Абдулла умолял поэта идти домой: