Как оказалось — в кабинет. Просторный, полукруглый, словно мы находились в башне, и типично мужской. Строгость, лаконичность обстановки, как и полное отсутствие мелких деталей (долженствующих создавать уют пусть не жилому, а рабочему помещению), оставляли двоякое впечатление о том, кто в нем обитал. Этот мужчина был либо законченным трудоголиком, который кроме своей работы не замечает вообще ничего; либо "сухарем", которому чувство прекрасного и уют просто были даром не нужны. Но в кабинете все же обнаружилась одна деталь, что нарушала общую картину аскетичной безликости, а оказалось ею — кресло.

Резное, с высокой спинкой и массивными подлокотниками, оно больше всего напоминало по виду трон, а сидящий в нем светловолосый маг, с превосходством взирающий холодными кобальтовыми глазами, уже одним своим видом как бы говорил "Я — ваш господин и повелитель, а вы лишь чернь у моих ног".

Находился же тот самый "трон", за огромным письменным столом из белого полированного дерева. Но, как ни странно, ни бумаг, ни каких бы то ни было канцелярских принадлежностей я на нем не обнаружила, из чего создавалось впечатление, что за данным предметом мебели не работали, а просто величественно сидели: время от времени благосклонно кивая редким просителям, что все же отваживались заглянуть в это неприветливое место, дабы высказать свою просьбу.

Отведя взгляд от кресла и мужчины, который молча в ответ рассматривал меня (даже не подумав проявить хоть видимость гостеприимства и предложить сесть), я посмотрела на очень большое, практически панорамное окно. Практически, потому что у него (несмотря на гигантские размеры) все же имелся подоконник, который был достаточно высоким и широким, чтобы на нем можно было устроиться. Что я и решила сделать, лишь мельком глянув на то, что было за прозрачным стеклом. Облака, в лучах заходящего солнца — вид, конечно, завораживающий, но собственная дальнейшая судьба как-то важнее.

Присев на самый краешек подоконника, потому как пышная юбка платья не позволяла разместиться более удобно, я скрестила руки на груди и устремила на сидящего за столом блондина внимательный взгляд. А у того чуть приподнялись брови, когда он увидел, где именно я изволила устроиться на время беседы.

— Вам там удобно, лэсса? — не выдержав, поинтересовался у меня Таврион ил`Мар.

— Вполне. Так что можете начинать обещанный разговор.

— Хм. Да. Разговор. С чего бы начать?..

— С начала, полагаю.

— С начала? — насмешливо хмыкнул смотрящий на меня мужчина. — Эдак мы с вами не один день тут просидим!

— Тогда начните с главного, — пожала я плечами. — Почему вы представили меня народу, как Истинную Правительницу?

— Потому, что это так и есть, — резко посерьезнел мой собеседник, а его и без того не отличающиеся теплотой глаза, стали совсем холодными. — Со времен создания Заоблачного мира, им неизменно правили Истинные Правители, которые избирались самими Стихиями. И Лишь последние два поколения Правителей, не были ими одобрены.

— Почему?

— Потому, что мы, высшие элсиры, решили отказаться от способа выбора Правителя мира, что использовался предками. Титул стал наследственным, утратив приставку Истинный, а власть стала передаваться старшему из наследников.

— Как интересно, — протянула я, нутром чуя, что этот краткий рассказ — лишь очень небольшая часть правды. — Но как, в таком случае, в числе Избранных, на роль Истинной Правительницы вашего мира, оказалась я? Не подскажете, лэсс?

— Отчего же не подсказать? Подскажу, — губ Тавриона ил`Мара вновь коснулась усмешка, но на этот раз она ледяной. — Ваше присутствие здесь, не более чем ошибка, допущенная неразумным мальчишкой. Но исправить ее, увы, ни вы ни я не можем. Всем придется жить с этим, а какой будет та самая жизнь, уже зависит от нас с вами.

— То есть о возвращении домой я могу забыть, вы это хотите сказать?

— Если бы это было возможно, то я первым предложил бы вам, лэсса Дарья, подобный выход из ситуации. Буду честным, если скажу, что не имею никакого желания передавать власть женщине из иного мира, которая понятия не имеет, что с этой самой властью делать. Однако мое мнение в данном вопросе, не имеет никакого значения. А вам, хотите вы того или нет, придется принять на себя весьма тяжкое бремя.

Я, слушая собеседника, все больше мрачнела, и тот, заметив это, вдруг предложил, как-то странно блеснув глазами:

— Однако один выход из обоюдно неприятной ситуации, все-таки есть.

— И, какой же? — поинтересовалась в ответ, хотя тот самый блеск, что я заметила, мне о-очень не понравился.

— Вы можете просто выйти замуж, и тем самым переложить бремя власти на сильные мужские плечи, а сами заняться тем, чем хочется лично вам.

Я делала вид, что задумалась, после чего невинно поинтересовалась:

— А, простите, могу я уточнить форму здешнего правления? Я так поняла, что — монархия, но ведь та может иметь несколько форм, и мне хотелось бы знать, какая конкретно имеет место быть в Заоблачном мире. Ведь так, кажется, именуется ваша реальность, если я ничего не путаю?