– Пошли!

Они вошли в боковую аллею, с которой Володя свернул на тропинку. Очевидно, он хотел найти совсем пустынное место. На выставке разыскать такое место было не так-то легко. Но Володя шёл быстро, увлекая за собой Костю до тех пор, пока они не очутились за каким-то недостроенным павильоном. Тут, среди железных бочек и вёдер с известью и коричневой краской, была тишина, людей не видно, и даже шум толпы сюда не долетал. Невдалеке зеленела небольшая рощица.

– Теперь слушай!
– сказал Володя.

"КОМАНДОВАТЬ БУДУ Я"

Костя, уже привыкший к тому, что Володя ужас как много знает и обо всём говорит, будто ему сто лет, всё ж таки удивился. Он, Костя, прожил в Новгороде, можно сказать, всю свою жизнь, каждый день ходил мимо старинного кремля и не обращал на него никакого внимания. Висят таблички "Охраняется государством", и всё...

– ...Когда наши отбивали Новгород у фашистов, знаешь, что было? Володя держал Костю за плечи, и Костя думал при этом: "Сильный".
– Ну, отвечай!

– А?
– будто очнувшись от сна, воскликнул Костя. С ним ведь случалось, что он задумается и забывает обо всём вокруг.
– Наши, когда отбивали? Да? Ух, Володька, и бои же были! Жуть! Артиллерия била, "катюши" - гвардейские миномёты. Дальнобойки...

– Хватит!
– Володя рубанул рукой воздух.
– Не знаешь - помалкивай. Дальнобойки?! Наши издали приказ: "Ни одного снаряда по Новгороду!"

– Ну?!

– Вот тебе, Костя, и ну! Наши брали город, можно сказать, голыми руками. Разведчики ползли по-пластунски - окружали фашистов. Втихаря захватывали охранения. Маскировались на местности. Это ты понимаешь?

– Понимаю, - негромко сказал Костя. Он проникался всё большим и большим уважением к этому парню.

– А почему наши старались не бить по Новгороду, освобождая город, и свалились на фашистов на пять дней раньше, чем те ожидали? Зачем?! Чтобы спасти памятники! Понял?..

– Угу! А ты откуда знаешь? Тебя и на свете не было, когда наши отбивали Новгород у фашистов.

– Ну и что ж, что не было! А у меня брат Женька знаешь кто? Историк. Понятно тебе? Он всё про всё знает. Ты думаешь, церкви и монастыри были, только чтобы людям богом головы дурить? Кто шёл против церковников, того калёным железом пытали, в стены живыми замуровывали. Там, в этих церквах и монастырях, такое делалось... Мне брат рассказывал. И здесь же, в церковных подвалах, были склады всякие: оружие, ядра, золота всякого жуть... Понятно тебе?

– Понятно, - сказал Костя.

Он вспомнил свой родной Новгород: широкоэкранное кино, школу, реку Волхов, а за ним стены монастыря с узенькими, как щёлочки, окошечками. И увиделось ему, как стоит на коленях человек, обросший, оборванный, а его пытают куском железа, и железо это малиновое, как под молотом у колхозного кузнеца.

Костя зажмурился.

– А золото?
– спросил он.
– Оно тоже было в монастырях?

Володя надвинул на голову шлем, двумя руками как бы пригладил его и сказал, произнося слова медленно и торжественно:

– Ты клятву давал?

– Давал.

– Хочешь союз, чтоб вместе раскрыть страшную тайну?

– Хочу.

– Ты когда едешь домой?

– Завтра. Поезд днём, в два часа.

– Так слушай и запоминай. Записывать ничего не надо. Тайна.

– Тайна!
– как эхо повторил Костя.

– Завтра в тринадцать ноль-ноль я буду возле Ленинградского вокзала у справочной будки. Понятно?

– Понятно!

– Я передам тебе записки, по которым начнём поиски. Но если проболтаешься...

– Если проболтаюсь? Нет, ты скажи, чего тогда будет?

– "Чего, чего"! Если ты струсишь, чихал я на тебя. Сам управлюсь. Сам буду искать и сам найду. Кто ищет, тот всегда найдёт.

– Клянусь!

Костя хотел спросить, какие это будут поиски, что искать, где искать и зачем, но побоялся и промолчал. При этом он посмотрел на большие часы, висевшие на столбе, и понял, что мама его уже давно ждёт, а когда мама долго его ждёт, потом ничего хорошего ждать нельзя: мама будет вспоминать, может быть, целую неделю или даже месяц, как он её переволновал, какой он нехороший, распущенный, и всякое такое...

– ...Ты по сторонам не гляди, а слушай!
– властно сказал Володя.

Да, была в нём какая-то сила, которая, будто магнитом, притягивала к нему Костика.

– Слушаю!
– сказал он.
– Только ты, Володя, не кричи на меня. Я медленный.

– Значит, так, Костик. Ещё условие: командиром буду я. А ты будешь писать мне донесения. И чтоб совершенно секретно. Понял?

– Понял!

– Тогда до завтра!
– чётко, по-военному отчеканил Володя.

– До завтра!
– повторил Костя.