Девчонка запаникует и попробует сбежать — то есть приместиться.

И вот тут в дело вступит госпожа Сайто.

В пять минут седьмого та позвонит в штаб и соврёт, что в трёх кварталах от гостиницы видела драку. Амулеты законодержцев, которые прибудут к «месту преступления», заблокируют порталы в радиусе километра — чтобы преступник не сбежал (эти тонкости Глеб узнал, тренируясь с Монголом). Блокировка порталов длится час: всё это время «Абордажный крюк» можно будет покинуть одним способом — пешком. Никаких примещений: хочешь сбежать — выходи на улицу.

А на улице будет ждать Глеб верхом на драконе.

Человека здравомыслящего такой план рассмешил бы — Глеб и сам считал, что поверить в него могли лишь мальчишка, спиритус и алкоголичка… Но другого плана у него не было.

Лес кончился, внизу вновь проплывали огни — правда, пока ещё редкие. Далеко слева была башня — та, что улавливала магию в неволшебке. Глеб вспомнил, как увидел её впервые: тогда он сравнил башню с обелиском.

— Мы почти прилетели, — сообщил ему Баюн. — «Абордажный крюк» метрах в пятистах отсюда, но дальше будут городские кварталы. Приземляться придётся где-нибудь здесь.

Глеб кивнул и скомандовал:

— Коичи, приземляемся!

Дракон нашёл место для посадки — пустырь на всхолмье, заросший чахлой травой. Неподалёку опустился Баюн. Вопреки обыкновению, он уставился на Глеба, ожидая инструкций.

Глеб вздохнул и решился озвучить последнюю деталь плана:

— Помнишь, ты говорил про ментальную нить — ну, что-то типа мысленного общения?

Глаза духа мигнули красным — он явно насторожился:

— Помню, и что?

— Я прошу тебя создать эту нить.

Глеб придумал это минут десять назад, но молчал: Баюн ведь грозился, что с человеком в такую связь не вступит.

— Ещё чего! — вспылил дух. — Ты хоть знаешь, сколько сил на это уходит?

Глеб нехотя пообещал:

— А взамен я всю неделю буду дослушивать твои стихи до конца.

— Выслушаешь пять поэм! — вмиг среагировал Баюн.

— И не мечтай! — ужаснулся Глеб. — Мне моя психика дорога…

— Тогда четыре поэмы.

— Две.

— Три. И больше я не торгуюсь — ментальная нить нужна тебе, а не мне!

Глеб смирился с неизбежным:

— Что за поэмы-то хоть?

— «Утопленник всплывёт весной», «Мой друг из соседней могилки» и «Разлучённые судьбой, разлетимся мы в разные стороны».

Третье название Глеба удивило:

— Последнее что, про несчастную любовь?

— Нет, про сапёров.

— Ладно, переживу… А теперь ментальную нить натягивай!

— Уже натянул.

— То есть как?.. — начал Глеб… и вдруг понял, что прозвучало это в его мозгу! Нечто подобное было в тюрьме спиритусов, когда он видел болотника — только болотник чуть не свёл его с ума, а голос Баюна воспринимался нормально.

— Ну что, доволен? — спросил дух.

— Ага… — ответил Глеб тем же способом. — Спасибо!

— Одним «спасибо» не отделаешься. Что теперь?

— Ты летишь к гостинице, мы с Коичи остаёмся здесь. Следишь сверху за дверью. Как только девчонка выйдет…

— Если выйдет.

— Хорошо, если выйдет. Так вот, если она выйдет, ты даёшь мне знать и следишь за ней, пока мы не прилетим. Ну а когда прилетим… — тут Глеб осёкся: эта часть плана нравилась ему меньше всего. — Когда прилетим, Коичи её схватит и отнесёт подальше — туда, где она ответит на мои вопросы.

— А если она откажется на них отвечать?

Глеб разозлился:

— Не откажется, потому что мы её напугаем! Чего ты хочешь — я что мог, то и придумал!

— Ладно, не кипятись, улетаю уже…

Баюн взлетел в ночное небо. Глеб смотрел ему вслед: теперь осталось только ждать.

***

Эми разбудил резкий стук в дверь.

Проснулась она с трудом, хотя снотворное вчера не пила — до организма дошло, что без сна не выжить. И она спала бы дальше, если бы не этот проклятый стук.

Сначала Эми ничего не поняла; потом стало ясно, что в дверь тарабанят, да ещё и ругаются. Едва выбравшись из сновидений, она услышала:

— Да проснёшься ты наконец или нет?!

Это был консьерж. Цепенея от ужаса, Эми выдавила:

— Что случилось?

— Тебя спрашивали! Какой-то спиритус — кому служит, не сказал. Уродливый, как чёрт — я таких в жизни не видел!

Сердце Эми свело холодом.

— Короче, моё дело сказать… — подытожил консьерж. — И если тобой будут интересоваться такие пугала, то проваливай — у нас тут постояльцы нервные!