Шрифт:
– «Прибыли по приказу командующего округа генерала Чемоданова»
– «Что за приказ, я не слышал ни о каком таком приказе?» – удивился дежурный офицер.
– «А ты не напрягайся старлей. У меня приказ, и я его выполню».
– «О каком приказе речь, товарищ прапорщик?»
– «Ну чудеса! – удивился сапер. – Снести вашу молельную избу».
– «Стой, где стоишь, товарищ прапорщик. Без моей команды никаких телодвижений».
Офицер вызвал посыльного и отправил его к дому священника.
Отец Глеб с семьей сидели за столом и пили чай. Малика ухаживала за гостями. Посыльный ворвался в дом и с порога отрапортовал:
– «Батюшка, там бульдозеры пригнали Храм сносить!»
– «Кто отдал такой приказ?» – строго спросил Глеб.
– «Командующий Чемоданов», – отрапортовал боец.
– «Малика, поднимай людей, я к Храму».
Прапорщик – сапер сидел в кабине бульдозера и нервно барабанил пальцами по стеклу. Он и его бойцы оказались заложниками ситуации. Вернуться обратно, не выполнив приказ – означало вылететь со службы…
Разношерстная толпа: старики, женщины, дети со всех сторон шли на плац. Десантники бросили укладку парашютов и присоединились к гражданским.
Плац наполнился людьми и они. Крепко взявшись за руки, живым щитом пошли против железных монстров.
– «У меня приказ! Освободите плац!» – Орал прапорщик, вытирая со лба холодный пот.
Но люди шли, они уже не верили ни новым политикам, ни продажным командармам. Они отдали этой стране все: молодость, здоровье, присягнули за верность. И теперь эта новая власть в лице генерала – самодура посягнул на самое святое – веру: решив разрушить Храм в память о павших десантниках.
Горе – саперов извлекли из техники и выгнали за пределы части. Ворота закрылись, лязгнув засовами. Радостные от общей победы люди обнимались и поздравляли друг друга.
Прапорщик сидел на асфальте с оторванными погонами и вытирал слезы горечи перепачканной в мазуте рукой…
Комиссия по примирению воюющих сторон. Радушный прием полевого командира, и немая пауза. Обстрел вместо ответа
Резван в составе комиссии по примирению воюющих сторон прибыл для переговоров в родной аул.
Жители аула встретили своего земляка – знаменитого полевого командира, защитника Грозного, радостно. По случаю приезда дорого гостя, мужчины зарезали барашка, женщины засуетились на кухне. Свахи нарядили будущих невест во все лучшее – на показ. Вдруг городской начальник положит глаз на местную красавицу. Ему на радость, родителям – честь и уважение, что воспитали такую дочь.
Резван остановился у своей двоюродной сестры Малики. Женщина овдовела в ходе войны и сейчас в одиночку воспитывала двух прелестных дочек: Зарину и Лауру.
Пока шли приготовления к празднику, мужчины собрались в курилке, чтобы узнать и обсудить городские новости. Старики передавали из рук в руки кисет с самосадом. Набивали самодельные трубки крепким табаком и не спеша курили, внимательно слушая городского гостя.
– «Скажи, Резван, правда, что, война закончилась?»
– «Правда, уважаемые».
– «Город сильно разрушен?»
– «Практически полностью».
– «А «федералы» полностью покинули город?»
– «Основные войска отвели, остались лишь те, что охраняют госпиталь, комендатуру и блокпосты. Охрана смешанная».
– «Как это: смешанная?»
– «Есть русские, есть чеченская милиция».
– «А тем, кто против «федералов» воевал, будут мстить? Тебя вызовут на допрос? Ты же против них воевал?»
– «Объявили всеобщую амнистию. У кого крови на руках нет, пусть сдаются».
– «Кто же добровольно сдастся, кто им поверит, что, если это ловушка?»
– «Амнистия производится при родственниках. Боевик добровольно сдает оружие, а родственники подписывают за него поручительство».
– «А за тебя кто подписался?»
– «Никто, я в составе комиссии по примирению».
Возникла неловкая пауза. Старики удивленными глазами смотрели на бывшего полевого командира. Кто-то из молодежи за их спинами зашептался, кивая в сторону гостя. Кто-то поспешил выйти на улицу. Прочь от дальнейшего обсуждения.
– «Резван, ты не шутишь? Ты что: продался «федералам»?» – спросил старейшина, внимательно глядя в глаза переговорщику.
– «Нет, отец, никому я не продался. Я на стороне новых сил, ведущих процедуру примирения».