Двустворчатая дверь распахнулась, и я приятно удивился. Уютное, не очень большое помещение, на вид новенькая мебель. На второй этаж вела деревянная лестница, а дальше тянулся узкий балкон с перилами вдоль стены. Дверей видно было всего четыре, но лестница продолжалась коридором, вглубь здания. Несколько столов занимали хмурые охотники, наверное, это ведь их поселение. Пара разносчиц дежурили у стойки. Единственное, что не понравилось, это тусклое освещение, видимо генератор слабый. Ну и куда же без свечей с красным пламенем, огрызки которых стояли в центре почти каждого стола.

— Эй, верзила, а где Майс? — спросил тот охранник, который сказал, что был здесь.

Высокий мужик за стойкой прошелся по нему глазами:

— Захворал Майс.

— Захворал, в смысле, с концами, — задрал лицо к потолку наемник, — или захворал, в смысле, сопли пускает?

— Захворал, в смысле, не твое собачье дело, — ухмыльнулся трактирщик.

Наш наемник набычился, но подошел Док и хлопнул его по плечу, мол, остынь.

— Нам выпить, да перекусить чего. Сделаешь? — спросил командир и добавил своему: — Я механика поищу, а ты рот больше не открывай.

Трактирщик молча кивнул и что-то шепнул одной из девушек. Последние, кстати, удивили. На вид не больше двадцати пяти зим, приятной наружности, и даже с легким макияжем. Подол тонких сарафанов не доставал до колена, ноги стройные, без синяков, ухоженные. Лица живые, улыбчивые, но не заискивающие. Неужели здесь можно прилично зарабатывать?

— Теплого молока, пожалуйста, — озвучил я заказ, когда дошла моя очередь. — И чего-нибудь поужинать. И еще, у вас комнаты еще остались свободные?

Мужик выгнул бровь, наблюдая, как погнутый медяк, зазвенев, упал на столешницу. Затем снова посмотрел на меня:

— Молока, говоришь?

— Это проблема? — спокойно спросил я, ожидая примерно такой реакции. Понимаю, в подобных заведениях не привыкли к таким заказам и скорее всего, хрен мне, а не молоко, но попытаться стоило, лавка-то здесь вряд ли найдется. — Если нету, тогда вина некрепкого, тоже теплого.

— Почему же нету, будет тебе молоко, только оно подороже вина, — буркнул он недружелюбно. В чем вообще проблема? Такое чувство, что здесь посетителей лопатой греби, и им деньги не нужны. — И комната есть, одна. Так что тебе повезло, парень. Сейчас кто-нибудь из девочек там приберется, и сможешь подняться. Устраивает?

Я молча добавил еще медяк, и он сгреб монеты.

Зал к тому времени наводнился молодыми людьми, и пришлось подыскать столик вместе с парнями из моего дилижанса.

— Странно здесь все, — басисто буркнул земляк, опрокидывая адовый грай [5] будто парню за сорок, а не в районе двадцати одного. — Заметил, что им будто плевать на тяжесть твоего кошеля?

Его очкарик-товарищ почему-то отмалчивался, будто только в дилижансе мог звуки издавать. В зале стоял шум, все столы были забиты наемниками и молодняком из пассажиров. Местные куда-то испарились.

Не ответить было бы грубо, так как сидели за одним столом. Да и зачем настраивать своих против себя же, когда нам вместе еще ехать кучу времени. Разве что удастся поменяться местами с другими дарсийцами.

— Заметил, чего ж не заметить, — сказал я легко, глядя, как девушка несет стакан моего молока. Ребятам выпивку сразу налили, как и остальным, кто зашел с нами. Таких оказалось не так уж и много. — Скорее всего, в этих местах им на монеты плевать. С другой стороны, чем еще в трактире расплачиваться, оленьими рогами?

— Ваш заказ, господин, — улыбчиво сказала тэли [6] с длинной черной челкой, аккуратно поставив стакан на стол. Прям обслуживание. Кожа у нее светлая, даже бледная, будто она одна из тех дворянок, которые специально прячутся от солнца, чтобы отличаться от крестьянок как можно сильнее. Глаза слегка раскосые. Странно видеть такую привлекательную девушку в таком месте, ей бы сейчас на бал, да кавалера во фраке.

Тэли на вид не чистокровная иннурка. Ныне очень малочисленная народность. В королевстве осталось очень мало представителей этого народа, в основном те, кто когда-то добрался до дворянства. Остальные предпочли Дарсии опасность тенниши в вольных княжествах, поэтому активно бежали сюда, чем сильно возмущали нашего дражайшего Власия Четвертого. А несколько лет назад еще и город чародеев начал активно заманивать всех, кому скучно жить, чем-то новым. Иннуры с удвоенным рвением начали покидать свои исконные земли любыми путями.

— Благодарю. Что там насчет комнаты?

Она продолжила приятно улыбаться чувственными, подкрашенными в розовый цвет губами:

— Дайте мне двадцать рим, и я все подготовлю, господин.

— Можно вопрос задать? — спросил я, разглядывая не дешевые серьги в ушах. Добавка "господин" мне, конечно, польстила, но ушам было немного странно после разговора с трактирщиком.

— Что угодно, господин.

— Сколько стоит твое внимание этой ночью? — опередил меня очкарик и по-идиотски оскалился. Так неуверенно и наиграно дерзко, что я чуть не рассмеялся.