Наконец настал день выхода. Все были одинаково одеты, обуты и экипированы. Словом, вооружены и… хм. Хотелось сказать, очень опасны, но…. Какое там? Детский сад штаны на лямках.

Подразделением эта сборная толпа не выглядела. Все были хорошо вооружены, одеты и экипированы, но армией, а уж, тем более спецподразделением, от них и не пахло. Ни уверенности в своих силах, ни дисциплины, ни сработанности, ни, наконец, просто профессионального спокойствия. Учить всех ещё и учить.

Дорога в убежище была извилиста и непонятна большинству бойцов отряда. Шли то по-прямой, то вокруг, периодически попадающихся, заболоченных озёр около двенадцати суток. В общей сложности по шагомеру на коммуникаторе Платона отряд прошёл около ста тридцати километров по лесам, болотам, небольшим полянкам и изредка встречающимся быстрым кластерам с редкими не иммунными жильцами. В основном это были пустыши, спидеры, бегуны и лотерейщики. Топтун встретился только один, а ни людей, ни муров не было от слова совсем.

Нашли несколько избушек на быстрых кластерах, где пополняли запасы продуктов. Искупались в тихом лесном озере. Попарились в маленькой баньке на заимке лесника, предварительно упокоив переродившегося хозяина.

Наконец Платон решил, что хватит блудить, да и девчонки стали прилично уставать, и включил свой коммуникатор. Вышел он удачно — в дне пути от Убежища, если двигаться со стороны «Соснового». То есть по лесу они сделали приличный круг. (В пути Платон иногда корректировал дорогу).

Маяк Убежища откликнулся на коммуникатор сразу. Далеко он не брал, а вот на расстоянии десяти-пятнадцати километров работал. Дальность зависела от наличия и количества кластеров. Такой же маяк-метку Платон оставил и на складе Рона.

К Убежищу подошли перед закатом. Кнопка привычно проверила округу, и они спустились в овраг. Перед воротами Платон задержался — надо было, чтобы система опознала хозяина. Наконец опознавание прошло и в, казалось бы, монолитной, глиняной стене открылась маленькое окошко. Платон набрал восьмизначный код, и дверь переходного шлюза открылась.

— За мной. — Приказал Платон, в первую очередь оробевшим новичкам, и шагнул вперёд.

Тусклый свет переходного тамбура сменило дневное освящение длинного коридора технического ангара. Это был именно коридор — стоянка экранопланов и склад первого уровня располагались за тонкой стальной перегородкой. Пропустив группу, Платон закрыл дверь тамбура и вернулся обратно. Пройдя мимо обомлевших людей, командир отряда пошёл дальше.

Длинна коридора была тридцать семь метров, ширина четыре, а высота четыре с половиной. С правой стороны вдоль всей стены от пола до потолка стоял сплошной стеллаж с удобными ящиками-контейнерами, забитыми всякой всячиной. Платон дошёл до конца коридора и набрал ещё один код на панели доступа.

Щёлкнул автоматический замок и открылась следующая дверь. Она была двойная и, не закрыв наружную дверь, открыть вторую было невозможно, поэтому в тамбур они набились как кильки в банку. Наконец дверь переходника распахнулась. Опять короткий коридор и широкая лестница.

Лифт деды Платона в Убежище ставить не стали, логично рассудив, что чем проще, тем лучше. Да и места эта бандура занимает приличное количество.

Четыре лестничных пролёта вниз, следующая дверь, тамбур и опять дверь. Наконец Платон дома. Набран очередной код на, услужливо вспыхнувшей панели, и загорелся общий свет, освещая роскошное убранство первой гостиной.

— Вот и всё. Считайте, что дома. — Негромко сказал Платон.

— Кнопка! Размещай всех, но ко мне никого не подселяй — Тигр и Шуша соседей не любят и должны иметь личное пространство.

Утром к Платону пришёл Гость. Мужик он был умный и прекрасно понимал, что Платон по дороге к Убежищу «загнул» километров на восемьдесят, но в пути не возникал и вот теперь пришёл за разъяснениями.

— И что это было? — Без излишних расшаркиваний начал знахарь.

— Ничего. — Спокойно ответил Платон.

— Обычные меры предосторожности при возвращении к Убежищу с посторонними людьми. Ты что-то имеешь против?

— Да, нет. Не имею. Заодно и прогулялись. Просто Боцман заметил. Да и Егерь настороженно носом водил.

— К Боцману у меня претензий меньше всего. Меня больше всего Ласка беспокоит и, как это ни странно, Егерь. У Ласки шило, сам знаешь, в каком месте, а Егерю жизнь нужна спокойная и размеренная. Он сто лет может в глухом углу просидеть и ему скучно не будет, а мы его в главные застрельщики определяем. Да ещё и с Катёной с которой он пылинки как с фарфоровой статуэтки сдувает.

— Обкатаем! — Легкомысленно заявил Гость.

— Так, когда пойдём обратно? — Платон наморщил лоб и задумчиво сказал.

— Через недельку. Дадим всем отдохнуть и насладиться горячим душем. Кататься на горбу у собственных подчинённых надо аккуратно — могут надорваться. Трое суток полноценного отдыха, а на четвёртые загоняй всех в зал и на тренажёры. Занятия в стрелковом симуляторе для всех без исключения. Тренировки с Яри для всех девчонок.

Ну и всё остальное: теория Улья, классификация неиммунных, прокачка даров. Мне тебя учить? Можешь нажраться до поросячьего визга с кем придётся, только личное оружие пусть все сдадут. Нам ещё стрельбы по-пьяни не хватало.