Да и о будущем было страшно думать. Ника никак не могла из головы выкинуть то, что все Защитники после Похода занимали высокое положение в обществе и до конца жизни были защитниками, судьями для людей. На них ложилась ответственность за мир во всём Златомирье. А ей разве это надо? Она бы предпочла незаметную, спокойную жизнь в маленьком домике. Вот только дадут ли ей это?

Неважно сейчас!

Возможно, она и не доживёт до этого времени. Может, вновь нарвутся на демонов или же колдунов. Где-то по следу идёт цепной пёс горного повелителя — Лорд со своими приспешниками: вампирами и оборотнями. И если Алшан прав, Лорд свою охоту не оставит, пока не отправит Нику на встречу со Златой. Как его остановить, у неё ни единой мысли!..

Осторожный стук в дверь отвлёк от раздумий.

— Ника, можно? — донёсся тихий голос Мишки.

Она тут же села и пригласила войти.

Мишка медленно закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной. Виновато отведя глаза, шепнул:

— Прости. Я был идиотом. Причём полным. Дружба слишком ценна сама по себе, чтобы портить её какими-либо другими отношениями…

С души Ники словно свалился огромный булыжник, и она радостно улыбнулась:

— Да ладно, Миш! Забыли! — похлопала по кровати рядом с собой. — Садись. Поговорим!

На лице друга расплылась улыбка облегчения. Он в два шага преодолел комнату и шлёпнулся рядом. Откинулся на подушку, подсунув руки под голову, и окинул Нику насмешливым взглядом.

— Так что тебя всё-таки связывает с шаршанином?

— Миш!

— Мне и впрямь интересно, — пожал лёжа плечами. — Всё же что-то ты делала в его палатке.

— Спала… Ночью не могла уснуть, да и он тоже. Посидели у костра, поговорили. Я уснула, и он перенёс меня в свою палатку… Думаю, чтобы не тревожить Беллу.

— Почему сразу не объяснила?

— А зачем?

— Ника… — простонал Мишка, садясь, — ты в своём репертуаре! Иногда нужно и себя защищать.

Она лишь пожала плечами. Об этом друзья ей говорили не раз и не два.

— А вам разве нужны были объяснения? Вы всё сами для себя решили, — немного помолчали. Спокойно и уютно. Будто и не было того разговора. Но всё же она желала до конца разобраться с его влюблённостью, дабы в будущем вновь не оказаться в щекотливой ситуации. — Ты и впрямь полностью выкинул эту дурацкую идею из головы?

Мишка криво усмехнулся:

— А у меня есть выбор?

Ника нахмурилась. Ответ друга её не устраивал. Как его убедить, что кроме дружеских чувств он к ней ничего не питает? Дружба и любовь, странно, кажется, невозможно их спутать друг с другом, а вот на самом деле всё не так. Слишком тонкая грань разделяет их. Основа у них одна и та же, вот только в любви все чувства более острые, внимание устремлено на одного человека и все помыслы лишь о нём. Невольно ждёшь внимания от избранника, любое обидное слово ранит. Мечтаешь о поцелуях и объятиях. Избранник совершенен. А от безответной любви больнее во сто крат сильнее. Это она сейчас о чём или о ком думает?! Мотнула головой и задумчиво уставилась на друга. А если попробовать…

Михаил, глядя на неё, вдруг насторожился.

— Ты что задумала?

Ника переборола смущение, глубоко вздохнула и решительно, словно бросаясь в ледяное озеро:

— Миш, как насчёт эксперимента? Поцелуй меня!

— Что? Ты понимаешь, чего просишь?

— Если ты и впрямь меня любишь, мы в этом убедимся. И будем решать, что делать. А возможно, ты поймёшь, что в твоём отношении ко мне любовью и не пахнет!

Мишка быстро приблизился к в ожидании зажмурившейся Нике. Её плечи обхватили тёплые родные руки, которые частенько обнимали её, успокаивая после поражений в соревнованиях, в детских, а потом и в юношеских невзгодах, из-за неудачной первой влюблённости в пятом классе, когда мальчик предпочёл более смелую и красивую одноклассницу. Губ коснулось тёплое дыхание. Она невольно напряглась. Идея уже не казалась такой удачной.

— Не могу, — вдруг шепнул Мишка прямо ей в губы. Ника открыла глаза и встретилась с фиалковыми растерянными глазами друга. Он чуть отодвинулся и, взъерошив себе волосы, с ухмылкой добавил. — Это всё равно, что целовать родную сестру.

Ника с облегчением выдохнула и, поддавшись радостному порыву, крепко обняла друга:

— Я рада, что ты это понял…

Он обнял её в ответ.

— Болван я, да, сестрёнка?

Распахнулась дверь и в комнату шагнула Беляна:

— Ника, я… — и резко замерла. Лицо побелело, синие глаза заблестели от боли, жемчужные зубки прикусили нижнюю губу.

Целительница так резко развернулась к двери, что белоснежные волосы прочертили в воздухе духу.

Да что же это такое!

— Стой, Белла! — приказала Ника, отстраняясь от друга и вскакивая на ноги. Беляна замерла, но оборачиваться не торопилась. Застыла, словно статуя оскорблённой и обиженной красавицы. — Закрой дверь и послушай меня!

Подруга вновь подчинилась и медленно обернулась. Руки сложила на груди в защищающем жесте, гордо вскинула подбородок.

— Да? — а вот на Мишку она старалась не смотреть.