Едва хозяин замка ушёл, оставив в одиночестве, сунула руку в декольте, проверяя сохранность отчёта. Затем заглянула под кровать и облегчённо выдохнула — чернильница была на месте, а за ней, у самого плинтуса, лежало перо.

Стало немного жаль, что уже исписала все чистые листы, но у меня ещё будет возможности заполучить новые?

Вот только, если так пойдёт и дальше, отчёт станет слишком большим и в декольте уже не поместится. Куда в таком случае прятать? В трусы?

Несколько минут на размышления, и моё одиночество опять нарушили. В этот раз на пороге комнаты нарисовался Криштош, а за ним двое слуг.

Первый слуга нёс поднос, заваленный жареным мясом и заставленный разного размера мисочками, а второй натужно тащил больших размеров тазик.

Едва тазик водрузили на стол, я нервно выдохнула. Просто это была икра.

Хлеб и масло тоже принесли, на этот раз Чичита. Женщина напряжённо улыбнулась, и исчезла сразу как Криштош подал знак.

Сам похититель уходил последним, пожелав на прощание приятного аппетита. Причём интонаций из серии — да чтоб ты подавилась! — не прозвучало. Юный дракон заметно нервничал, но на этом всё. Никаких претензий, никакого желания придушить.

Криштош был сдержан! А я… Во мне никакой сдержанности не осталось. Вспомнилось о том, что завтраком меня не кормили, и слюни потекли рекой. Меня даже вероятность того, что в еде может содержаться зелье забвения не смутила! Впрочем, драконы вряд ли станут лишать памяти до того, как добуду им камень.

В общем, я накинулась на всё и сразу, и принцессу в процессе еды напоминала мало. Увидел бы меня преподаватель по этикету — в отставку бы подал.

Только едой «милость драконов» не ограничилось… Примерно через полчаса, когда я уже превратилась в шарик, в комнате снова объявился глава клана Изумрудных.

— Уважаемая Лина, — кашлянув, сказал он. Улыбнулся широко, хоть и натянуто. — Прошу вас последовать за мной.

— Куда?

Он не сказал, но я подчинилась. Правда ещё и тазик икры с собой прихватила — ну а что? А почему нет?

Во-первых, икра оказалась слишком вкусной, засоленной по какому-то особому рецепту. Во-вторых, учитывая жадность драконов, вдруг это первое и последнее такое угощение?

Ну и третье — деревенщина я или кто?

Вот я и шла, на ходу подъедая из тазика ложкой. А потом…

Теймиз остановился возле какой-то подозрительной двери. Она была настолько красивой, что я решила — привёл в очередной официальный, заставленный дорогущей мебелью кабинет.

Но стоило двери открыться, у одной пленницы глаза на лоб полезли, а тот самый тазик чуть из рук не выпал. Просто это были жилые покои, причём состоящие из нескольких комнат и выполненные в светлых тонах. Словно предназначались для девушки. Для меня?

Я ошарашено повернулась к пузатому, а тот заявил:

— Располагайся. Тут тебе будет удобнее.

И опять — никакой злости! Даже наоборот. Словно Теймиз всю свою чешуйчатую жизнь мечтал заниматься переселением человечек и заботой о них.

Вот теперь я всё-таки напряглась, и дракон заметил. Только отреагировал не типично, не правильно. Вместо рычащего раздражения я услышала более-менее спокойное:

— Что-то не нравится?

— Тут какой-то подвох? — не смогла промолчать я.

Хозяин замка вздёрнул нос, словно собираясь с силами, а потом прозвучало:

— Вовсе нет.

— Распоряжение Владыки? — кому как, а лично мне очень хотелось ясности.

— Да, — после паузы признался Теймиз. — Почти.

— А «почти» — это как?

Вот теперь недовольство одержало верх над вежливостью, но вспышка гнева продлилась недолго.

— Владыка хочет, чтобы ты была жива и здорова, и я намерен сделать для этого всё!

Мм-м… То есть Теймиз пытается искупить вину за покушение? Серьёзно?

— Моральное здоровье тоже имеет значение, — буркнул Теймиз. — Поэтому будь добра… располагайся и живи! — последние слова прозвучали как приказ.

Нет, радости от того, что задержусь на территории Изумрудных толстяк не испытывал, но с ситуацией, кажется, смирился. Я не стала над ним подтрунивать, злорадство — удел мелочных людей.

Но раз уж зашла речь о моральном здоровье…

— Сменную одежду тоже дадите? — просто ходить в одном и том же, чувствуя себя нищенкой, надоело. Да и неудобно это, даже с учётом бытовых постирочных заклинаний.

— Дадим, — буркнул толстяк. — Ещё лекаря пригласим, чтобы засвидетельствовал твоё состояние. На случай каких-то ранее приобретённых болезней. Чтобы не поумерла ненароком… пока ты здесь.

У меня аж рот от такого признания приоткрылся.

— Ничем я не болею, — заверила ящера. Только лекарей мне не хватало.