Щурюсь, когда Мэйсон обманным манёвром задевает меня, получая первый балл в копилку. За ним следует второй и третий, сравнивая счёт. Таким темпом мы подходим к десятке. Ловкость и удача сегодня на моей стороне, потому что Мэйсону не хватает двух баллов для моего поражения. Он подмигивает и облизывает губы, на что я отрицательно качаю головой и молчаливо намекаю, что такой манёвр больше не работает. Или работает. Но я не признаю это вслух.

— Ты выйдешь за меня завтра, — сообщает парень, и я теряю преимущество, когда он делает несколько удачных выпадов.

Третий сокрушительный он наносит в шутливой форме, издав мучительный вздох, как будто приложил для него невыносимую силу. На этом его торжество не завершается, Мэйсон подхватывает меня и закидывает на плечо, начиная кружиться на месте так, что я наверняка зеленею и уже вот-вот готова выплюнуть содержимое организма. Вероятно, слыша звуковые позывы, Мэйсон тормозит и ставит меня на место.

— Завтра в семь, не опаздывай, — улыбаясь, сообщает он.

— С чего ты взял, что это время свободно?

— С того, что я его забронировал.

— Ты слишком самоуверенный, — пихаю его в плечо и осушаю содержимое бутылочки.

В ответ получаю лишь подмигивание и довольную усмешку. Парень подгоняет меня вперёд, и я немного удивлена его спешкой. Обычно мы некоторое время валяемся на матах.

Мэйсон нежно шлепает меня и скрывается за дверью мужской раздевалки, пока я некоторое время продолжаю пялиться на то место, где он был. И сегодня с нами нет Лея, что довольно подозрительно. Не о сегодня ли он говорил? Я же не глухая и не настолько тупая, чтобы не различать сегодня и завтра. Приходится шагнуть в свою раздевалку и, скинув форму, подхватить полотенце с дверцы шкафчика.

Встав под тёплые струи воды, я продолжаю чувствовать неладное и подозревать Мэйсона в обмане. Я начала чувствовать его слишком тонко и чутко. Каждую смену в настроении, каждую эмоцию на лице — я вижу и ощущаю на себе. Иногда, конечно, система в моей голове и сердце даёт сбой, ведь везде есть исключения, но сегодня я не знаю, как унять нервоз. Поднимаю руку и смотрю на кольцо, огибающее палец. Оно блестит и переливается, говорит о том, что я принадлежу кому-то душой и телом. Это волнительное ощущение будоражит сознание и кровь. Одновременно хочется спрятать руку от чужих глаз, а с другой стороны, показывать всему миру, что я встретила человека, полностью идентичного и родного мне. Конечно, не всегда оно может означать брак и любовь, но для меня имеет определённую ценность и несёт большой смысл.

Улыбка не сползает с лица, когда укутываюсь в полотенце и выхожу из душевых.

И когда открываю дверцу шкафа, не могу сдержать удивлённый возглас и престать пучить глаза, смотря на наполнение, которое не принадлежит мне.

— Где моя одежда? — задаю вопрос пустым стенам, не способным дать ответ.

— У меня, — сообщает довольный за дверью голос, принадлежащий Мэйсону.

— И что это означает?

— У нас ужин, ты же не можешь пойти в ресторан в кроссовках и футболке.

— Я пойду туда голой, если необходимо.

— Я планировал отметить твоё согласие.

— Ты даже не знал, соглашусь ли я.

— Ты уже давно согласилась, требовалось получить подтверждение.

Подхватываю молнию на чехле, и медленно веду её вниз. На плечиках простое белое коктейльное платье. Никаких кружев, рюшек, пышных юбок и прочей нелепости, которую я не люблю. Конечно, Мэйсон изучил мои вкусы так же, как я его. Верх фасона напоминает мою домашнюю майку, в которой я люблю ходить утром, лишь ткань другая. Она плотная и приятная на ощупь.

— Хорошо, где моя сумка?

— У меня, — отзывается Мэйсон.

— Я должна убрать куда-то полотенце.

— Одевайся и отдавай его мне.

— Но у меня даже нет белья.

— Посмотри внимательней.

Хмурюсь, поднимая глаза выше. На полке белый комплект, которого у меня никогда не было. Я абсолютно точно не покупала его.

— Ты всё предусмотрел?

— Конечно, — улыбка отчетливо слышится в его голосе. — Ты не можешь идти в чёрном, если на тебе белое платье. Мы в гребаной Франции, я всё запланировал давно. Нам нужно хоть немного романтики.

— Романтики?

— Ага, — смеётся Мэйсон. — Мы же не можем постоянно драться. Это ненормально.

— Кто вообще думает о нормальном, когда видит нас? — улыбаюсь я.

— Хотя бы раз мы можем сделать вид, что жуём сопли и облизываемся во всех романтических местах мира?

— Ты занимался сексом на закате, чем не романтика?

— Это всего лишь винодельня.

— Многие считают это место лучшим выбором для свидания.

— Ладно, это было мило, но я заплатил за куст винограда. Бутылка вина из него стоила дешевле.