— Стой тихо, нас не видят, — прозвучал голос за спиной.

Настя послушалась. Но как тяжело было ему сначала поверить! Они оказались на деревянном помосте, вокруг — ревущая, гневная толпа, а по краям площади, словно вытесненные людьми и жмущиеся у края — невысокие домики с треугольными крышами. Это была не Барселона, а какая-то северная страна, воздух морозный и прозрачный. Она не понимала, что кричали люди в толпе, но было видно, что они требуют, наслаждаются, клокочут от удовольствия. Простые лица и одежды слились и размазались в одно коричневое блеклое пятно. Она перевела взгляд на помост и содрогнулась: справа от них палач сек белое с багровыми полосами от плети тело женщины. Настя порывисто схватилась за пояс: меча не было. Ее проводник остановил ее, положив руки на плечи.

— Стой. Смотри.

Ее мутило от этих ненавидящих воплей. Что бы ни сделала женщина, она не заслужила такого позорного наказания.

Словно в согласии с ее мыслями, раздались крики и топот копыт. Толпа отхлынула от эшафота, нехотя пропуская трех всадников. Один из них повелительным возгласом остановил палача, двое других поднялись на эшафот, прикрыли тело и отвязали от столба. Несмотря на недовольство толпы, арестантку увезли. Настя вздохнула от облегчения. Ее невидимый спутник сжал ее плечи. Спустя мгновение, она оказалась в спальне с высоким альковом. На кровати лежала та самая женщина, две служанки смазывали следы от кнута дурно пахнущей мазью. Настя стояла совсем рядом и могла рассмотреть, что это совсем еще юная девушка.

— Это девушка с картины. Ее высекли, как блудницу, потому что она позировала художнику. Пусть даже далеко от этого места. Ее забрал к себе градоначальник. Уже узнал, что девушка из состоятельной семьи.

— Он спас ее?

— Спас для себя. Он обесчестит ее, как только заживут эти раны. И тогда она возненавидит все вокруг.

Внезапно стемнело, Настя снова очутилась на улице. Мимо нее скользнула, завернувшись в плащ, девушка. Проводник подтолкнул ее в спину, и Настя пошла за ней по улицам.

Шмыгнув вслед за девушкой в маленькую дверь, Настя оказалась в потайной часовне, завернула за алтарь и долго спускалась в подземелье. Скрипнула дверь, пахнуло дымом трав, они оказались в каменном подвале. Девушка зажгла свечи, достала из сумки книгу в кожаном переплете.

Настя почувствовала, как прирастает ногами к холодному каменному полу. Это была та самая книга, в которой хранилась частица Ноктурны.

Девушка открыла страницу, заложенную шелковой лентой, и начала рисовать мелом звезду и символы.

— Она решила продать свою душу. Чтобы взамен обрести силу для мести. Только она и не подозревала, что эта книга — часть Ноктурны. Она не просто потеряла душу, она стала частью хранилища ее энергии, первая дочь Люцифера, та самая, что искала книгу в Венеции, управляла ей.

Раздался скрип, словно что-то придвигалось к ним на колесах. Настя пересилила детский ужас про гроб на колесиках. Но на всякий случай отступила так, чтобы чувствовать спиной присутствие Проводника.

Навстречу девушке из темноты выехало большое зеркало в золоченой раме, прикрытое покрывалом. Сердце Насти забилось, как бешеное. Целый склад таких зеркал был у графа Виттури в палаццо в Венеции.

— Я не хочу видеть, — прошептала она.

Проводник снова положил ей руку на плечо. Колени перестали предательски дрожать.

Тем временем, девушка подошла к зеркалу и сдернула покрывало. Стекла в зеркале не было, только темный провал, мутно-блестящий и дрожащий. От девушки отделилась светлая и прозрачная ее копия, которая сгустилась в шар белого света и нырнула в тьму зеркала. А взамен из мутной глади вылезли черные щупальца, которые вонзились в кончики пальцев, пупок, глаза девушки, залезли ей в рот, так что Насте стало душно смотреть на это. Все произошло очень быстро, и зеркало стало отражать, как обычное.

Снова перемещение, и Настя уже стоит на холме и смотрит вниз, на горящий город. Мимо нее по дороге едет верхом на лошади девушка с картины, только в глазах плещется вместе с пламенем ненависть и разрушительная сила.

— Она отомстила обидчикам: сначала жители растерзали живьем градоначальника, потому что пошли слухи о его служении Сатане, а после войска, присланные королем, разрушили город и сожгли его дотла. И всего этого она добилась сама. Теперь она едет домой. Отомстить своей семье, а еще заказать художнику другую картину. Которой хочет передать часть своих сил, ноша зла слишком тяжела для тела смертной.

На рассвете они подошли к маленькому домику на перекрестке из двух узких улиц. Настя понимала, что это совсем другой город.

Дверь была приоткрыта, они вошли. Поднявшись по скрипучей лестнице, они оказались в комнате с низким потолком. Разбросанные тряпочки, перемазанные в краске, кисти и холсты, не оставляли сомнений о профессии хозяина. На постели, прижавшись друг к другу, в полутьме свечи и рассветной серости двигались два обнаженных тела.

Настя стыдливо отвела взгляд. Но до нее долетали шепот, стоны, поцелуи, скрип кровати. Мимо прошла обнаженная девушка, нашла одежду, стала одеваться. Она проворковала что-то художнику, спрашивая, тот кивнул. Она оделась и ушла, улыбаясь так злорадно, что Настю передернуло.