Идет хозяин, мужчина старшего возраста. С ним собака. Овчарка, лайка, дворняга? Шут ее знает. Высота в холке – средняя, не большая, не маленькая. Горит красный сигнал светофора для пешеходов. Все стоят, ждут. Рядом «нарисовались» две бездомные собаки. Ждут зеленого сигнала чтобы перейти улицу вместе со всеми.

Хозяйская собака подошла к хозяину, хвостиком завиляла, к ногам жмется, заискивающая улыбочка, преданно в глаза смотрит: мол, пойду, познакомлюсь.

– Нельзя!

Да, нет, я все же пойду…

– Ну и черт с тобой!

Подошла к собачкам. А бездомные ненавидят домашних. У них запах другой. Вдвоем они изрядно потрепали и покусали песика. Она побитая, несчастная – обратно к хозяину. Видишь, мол, как мне досталось.

Хозяин молчит, ноль внимания. Я подхожу к нему и говорю:

– Что же вы не заступились?

– А я ее предупреждал. Пусть ее теперь улица научит.

Он оказался прав. Не поспоришь. Железная логика.

Меж тем загорелся «зеленый» и собачки, вместе с другими пешеходами, перешли улицу.

= = = = = = = = = =

ПРОХОДИ, РАЗРЕШАЮ

На работе в тресте «МСМ-5» мне приходилось ездить с проверкой качества сварных соединений жилых и других зданий панельного и монолитного типа по Москве и области.

Так вот, в районе Лианозово, в поселке Севводстрой наша фирма строила очередной жилой корпус. Мне предстояло со стороны МКАД через коттеджный поселок попасть к месту новостройки. Можно попасть и через Череповецкую улицу в Лианозове, но путь был длиннее. Место – глухое. Машины ездят редко. К тому же в поселке в то время дорога была грунтовая, пешеходов вообще нет. И что я вижу?

На моем пути – собачки. Впереди – сучка, за ней пять кобелей. Все на стороже. Шутки – в сторону. Государственная граница. Шеренга собак перегородила всю проезжую часть дороги. Ну что ж. Достаю ракетницу, взвожу механизм и вступаю в переговоры. Дословно (обращаюсь к сучке, как главной):

– Вот видишь, если я нажму на эту кнопочку, тебе будет очень больно. Я за последствия не отвечаю. К ветеринару не повезу, будешь сама свои раны зализывать. Выбирай, или ты со своими «мужчинами"меня пропускаешь, или я применяю оружие на поражение.

Отвлекусь, есть анекдот:

«Проезжая по поселку водитель легковушки нечаянно сбивает барашка на своем пути. Вылезает из машины и хочет положить его в багажник.

Из соседнего дома выбегает разъяренный хозяин с ружьем:

– Только нэ гавары мнэ, что ты его в балныцу повезешь!

Ну а что сучка? Она посмотрела на ракетницу, понюхала ее. Да, однако. И сделала правильный выбор:

– Ну проходи, если надо…

Мы попрощались. Я пошел дальше. Собачки на боевом посту. Кстати, когда я возвращался, они мне разрешили пройти, даже ракетницу не доставал.

Говорят, человек – царь природы, но я думаю, что собачки тоже не дураки, может поумнее нас.

= = = = = = = = = =

ХУК

Что-то я все про собак, да про собак… А коты что, не «люди»?

Была история. В 1978—80 годах я работал в тресте «Центроспецстрой». Трест занимался водоснабжением и канализацией, строительством очистных сооружений. Поехал я однажды в командировку. Советский Союз. Трест имел 13 Спецуправлений (СУ) по всей стране: Волгоградское, Киришское, Литовское, Грозненское, Люберецкое, Пермское и прочие. Так вот, поехали мы от строительной лаборатории с фотографом – Владимиром Павловичем, фамилии не помню, а помню, что он был тезкой моего отца, ему в то время было под пятьдесят, мне чуть до тридцати не дотягивало.

Пока мы были вместе он мне рассказал свою биографию. Воевал в Великую Отечественную, был офицером. После войны чего-то там смудрил с казенным имуществом и его отправили в отставку. Потом он кем только не работал на «гражданке»: и преподавателем, и слесарем, и грузчиком, и инструктором по туризму. Говорил, что девушек в горы водил. Рюкзаки, палаточки. Романтика!

Сейчас- фотограф в нашей лаборатории. Решил тормознуть с переменой профессий. Иногда, за рюмашкой «крепкого чая», он любил прибавить:

– А когда я работал там-то…

– Владимир Павлович, лучше скажи, где ты не работал…

Откровенно говоря, меня порой утомляли его рассказы. Так вот, поехали мы с ним в Киришское СУ. Это где-то в Ленинградской области. До Ленинграда (тогда он так назывался) мы ехали на поезде из Москвы. Далее на перекладных – не помню: электричке или автобусе? Идем мы по открытому полю, кругом трава, даже кустарников нет. А посреди поля огромный дуб. Красивый такой, могучий и в 3—4 метрах над землей простерлась строго горизонтально толстая ветвь, метров на 12—15 в сторону.