– Например, преодоление десятка закрытых дверей при наличии нескольких кордонов охраны.

– Я, у нас во дворце, тоже могу «преодолеть» любую дверь и обойти охрану.

– А как вы относитесь к тому, что католическая церковь считает вашу невесту святой.

– Если судить по поведению княжны, церковь сильно преувеличивает. У девушки определённо имеются некоторые труднообъяснимые способности к врачеванию, но это скорее признак недюжинного лекарского таланта, который ещё не проявился в полной мере.

– У нас имеются подозрения, что свои «лекарские» способности Марыся использует не только в лечебных целях.

– А для чего же ещё?

– Для внушения определённого отношения к себе окружающим.

– Тогда она сама себе враг.

– Это почему же?

– Многие из окружающих считают её ненормальной.

– У вас не сложилось такого же впечатления?

– Абсолютно адекватная девушка. Может слегка эмоциональна и склонна к романтическим поступкам. Думаю, когда она появится в Стольном Граде, вы и сами укрепитесь в этом мнении.

Вот прицепились! Чем им так не угодила Марыся?

– Будем исходить из того, что царевич сам себе не враг. – подвёл Лавр черту данной части разговора, – Давайте вернёмся к вашим странствиям. Как так получилось, что за несколько дней вам удалось превратить толпу новобранцев в боеспособное соединение?

– Это сделали их учителя, обучившие владению оружием, навыкам верховой езды, а главное закалившие характер. И я бы не преувеличивал боеспособность этого соединения. Более половины личного состава погибла. Многие ранены. Некоторые тяжело. Если бы не дружина князя Здислава Вишневицкого, я, возможно, не беседовал здесь с вами, а валялся в какой-нибудь канаве.

– По нашим сведениям, это они обязаны вам жизнью.

– Это ложные сведения. Я пришел на помощь тем, кто пришел на помощь моим людям.

– То есть вы тут совершенно ни при чем?

– Почему же? Определённую роль сыграл мой опыт организации конных подразделений при лобовом столкновении с противником и моё личное участие в прорыве его авангардного построения. Но этого было бы совершенно недостаточно для выживания, если бы мне достались другие подчинённые.

Если бы эти ребята струсили или хотя бы засомневались в решительный момент, рубились бы я да Магда с матёрой вражеской полусотней без единого шанса выжить.

– Поэтому вы и задумали открыть польский класс в Берестейской военной школе?

– Вы хорошо осведомлены, ваше сиятельство. Из ребят могут получиться прекрасные воины.

– На нашу голову.

– На голову врагов Польши. Насколько я понимаю поручение его величества, моя задача сделать из Польского Королевства дружественного нам соседа. Братство по оружию – не худший способ достижения этой цели.

– И брак с дочерью одного из крупнейших магнатов Польши тоже?

– Ни первое, ни второе не было запланировано.

– Охотно вам верю, ваше высочество. Дальнейшее нам известно в деталях, так что считаю уместным перейти к главной теме нашего разговора. Как вы, Святослав относитесь к перспективе всенародного бунта в нашей державе?

– Как к кошмару.

– Очень приятно, что вы разделяете нашу точку зрения. А если я вам скажу, что это не продукт моего больного воображения, а ближайшая перспектива?

Вы охренели, ваше сиятельство? Что я ничего не замечаю вокруг? Жизнь, как жизнь и люди, как люди.

– Вы это серьёзно?

– Мы вас оставим на некоторое время. Извольте, ваше высочество, ознакомиться вот с этими документами. Думаю, они вас заинтересуют.

– Что скажешь, Марфа?

– Совершенно на себя не похож. Врёт, как по писаному. И ни к чему не придерёшься.

– У него оберег царицы. Это не может быть чьим-то воздействием.

– Что-то мне напоминает грабли, на которые мы уже наступали.

– Имеешь ввиду маркизу Надин де Растиньяк?

– Кого же ещё? По косвенным сведениям, именно она, а не муж, возглавляет министерство тёмных дел Франции.

– Я распорядился, но пока безуспешно.

– Я сомневаюсь, что что-то получится. У неё дар. Маркиз за ней бегает, как пудель на верёвочке.

– Я побеседую с царицей. У неё не может не быть подходящего специалиста. Тем более, что это и её просчет.

– А с княжной что будем делать?

– Ничего. Пока ничего. Царица не прощает себе слабости. Мне даже становится жалко девочку.

– Нам пора возвращаться в кабинет.

Если это правда, то … То ничего не понятно. Меня этому не учили. Отец с Лавром явно не справились. Что теперь? Реки крови? Нет. Я не смогу в этом участвовать. Пусть убивают. Даже сопротивляться не буду. Всё лишено смысла. Хорошо, что не успел жениться на Марысе. Хоть у неё есть шанс.