Такого стыда не испытывал с детства. Всегда считал себя и свою деятельность важнейшим элементом государственного устройства. Защитником отечества. Гарантом благополучия государства. А тут…

– И зачем я вам такой нужен?

– Такой? Ни зачем. Но отец считает, что ты способен на большее. Он тебе доверяет и на тебя надеется. А мы чем сможем – поможем.

– С чего мне начинать?

– Это ты сам решай. Служба безопасности в Вашем распоряжении, царевич. Хозяйственная деятельность страны и так под Вашим контролем. И в армии, я надеюсь, Вас не забыли.

– Мне нужно создать штаб или как там у вас называется структура управления?

– Называй как тебе удобно. Старый дедов дворец пустует. Думаю, царь не будет возражать, если ты там обоснуешься.

– Но мы же с Саввой через день отбываем?

– Ты не находишь, что у тебя есть прекрасная возможность ознакомиться с ситуацией на месте?

– Заявить шляхте, что планирую нагнуть её под короля и явиться без большого войска в Польшу?

– Не преувеличивай свою значимость в мире. Хочешь узнать, что написал осведомитель одного из магнатов своему покровителю?

Лавр взял одну из бумаг, лежавших у него на столе и начал читать:

«Царь затевает какую-то политическую игру в Европе, для чего поручил своему сыну ряд фантастических и совершенно не выполнимых задач. (Тут приводится текст указа.) Скорее всего планируется таким образом стимулировать смуту в сопредельных государствах с целью их ослабления и нейтрализации возможной угрозы. Для придания большей убедительности блефу, в ближайшие дни в эти государства с торговыми караванами направляется и сам царевич Святослав, чего никогда не делал до сих пор. На всякий случай стоит присмотреться к наследнику Русского престола, но не думаю, что его визит может иметь хоть какое-то значение.»

– Примерно то же ещё в нескольких десятках посланий, – ухмыльнулся Лавр, полужив письмо на прежнее место, – как видишь, тебя не считают серьёзной фигурой в игре. Если честно, так оно и есть. Но это прекрасный шанс, не выпадая из образа пустышки, вникнуть в реальную ситуацию и наметить планы действий.

– Откуда они знают? Я же только что вышел из тронного зала?

– А ночь на что? Указ то вечером написан. Для такого случая у меня в штате имеется пара шпионов. Зарплату получают и в казне, и у иностранных хозяев. Не томить же наших врагов чрезмерным ожиданием публикации секретного документа, которой, кстати, не будет. Это тайный указ. А бояре пока проговорятся – ты уже можешь домой вернуться. Да и напутают с пересказом. Зачем нам вводить в заблуждение тех, для кого это написано?

Вроде сказанное Лавром могло рассмешить, но было не до веселья. Сам не заметил, как на плечах оказалась чудовищная ноша, которая может и не гнула к земле, но свободно вздохнуть мешала точно.

– Тебе нужны свои люди рядом, – Лавр бросил прочитанное письмо на стопку бумаг и угрюмо уставился на меня, – без этого никак. У твоего отца люди, к которым можно повернуться спиной, есть. И не мало. А у тебя – никого. Подумай об этом и приходи завтра часов в десять. Обсудим. А сейчас загляни к Марфе – получишь отчет по агентуре на твоём направлении. Когда обоснуешься, нас с отчётами вызывать будешь, а пока так безопаснее.

Кабинет Марфы мало чем отличался о такового у Лавра, потому что в нем отсутствовали какие-либо признаки присутствия женщины. И сама княгиня поражала не многословием и сухостью формулировок.

– Польша. Посольство, двор и самые крупные магнаты. Эту папку из моего кабинета выносить нельзя. Садитесь, царевич, за мой стол. Я к Лавру. Когда закончите – позвоните в красный колокольчик. Меня позовут. Перейдём к немецким государствам. Если захотите есть – звоните в зелёный. При иных надобностях – за той шторой дверь.

Хороших военных с плохой памятью не бывает. А я точно не был худшим. Но обилие материала заставило напрячься.

Через несколько часов передо мной оказалась толстенная немецкая папка, которую не смог осилить до позднего вечера. Пришлось отложить работу на завтра и, простившись с Марфой, направиться домой. Казалось весь мир вокруг состоит из чьих-то портретов, характеров, способностей и интересов.

Стольный Град. Царский дворец.

Повествование от лица автора.

Когда Святослав уже видел первые сны, в царском дворце, в одной из дальних комнат, за несколькими кордонами охраны, чаёвничали царь с царицей, Лавр и Миня, которого все присутствующие уважительно называли Михаилом.

– Мы не перестарались? Как бы у сына не случился нервный срыв от таких-то страстей, – произнесла царица, сосредоточенно рассматривая свою чашку.

– Клин клином вышибают, – Лавр пригубил чай и поставил чашку на блюдце.

– Я согласен с Лавром Игнатьевичем. У Святослава и так срыв, – задумчиво добавил Михаил, тоже отхлебнув чая.