Он широко развел руками и скорбно покачал головой. Я многозначительно кивнула и записала в тетрадь крупными буквами: «Эликсир!». Что означало — немедленно возьми, дурында этакая, у Райдена напиток для восстановления контура. На рассвете, когда я бегала и искала Альфу по всей территории, моя капризная пси-энергия категорически отказалась включаться в поиск. Еле вспыхивала и тут же затухала, изображая иссохший родник, требующий подпитки. У всех инициированных был отлично работающий контур, а у меня неликвид какой-то. Хаоситов я вижу, даже разговаривать с ними могу. Зато работать с энергией как другие студенты — у меня нормально не получается. Не приведи судьба оказаться в бою с выключенным контуром, я в таком состоянии даже плохонькой боевой руны не напитаю. Останусь полностью беззащитной.

— Все атаки Хаоса в настоящее время принято делить на пробои и Прорывы. Пробои — это массовый заход в наш мир низших хаоситов. Та же плесень может в несколько слоев укрыть пораженное село. А местные жители быстро разнесут ее по округе. Самостоятельно передвигающиеся хаоситы, такие как хаббасы, с которыми вы встречались на полигоне — могут и сами убегать на многие километры. Работы для Стражей после пробоев случается предостаточно, но в целом никакой опасности для жизни нет. Уже на втором-третьем курсе вы, скорее всего, поедете на практику с зачисткой местности после пробоя. Зато Прорывы — настоящее национальное бедствие, каждое столетие они с нуля цифруются и получают не только свои особые номера, но и место в истории.

Фуко ласково посмотрел на сидящую с краю Монику, вытащил из ее пальцев ручку и резко ткнул ей перед собой как выпадом шпаги.

— Страшные Прорывы разрывают ткань мироздания, легко, как я сейчас проткнул пером воздух. Впускают сильных, ужасающих тварей хаоса, уничтожающих людей… Держите, Вега, свою ручку, и используйте по назначению, записывайте мудрые мысли, а не грызите колпачок. Вы, кстати, серьезно должны подойти к вопросам питания, все ваши подруги существенно крепче вас. Значит для запасов пси-энергии у них больше места.

Моника механически приняла обратно свою письменную принадлежность, еще пару секунд пыталась вернуть упавшую от неожиданности челюсть. Затем ее оценивающее внимание перенаправилось на нас с Адой.

— Эй, не дури, — одними губами прошептала я, — мы одной комплекции.

— У тебя больше задница, — обвиняюще отметила Моника.

Тут напряглась я. Тылы у меня… крепкие. Но, позвольте, не такие уж могучие. Вон у Ады…

Аделаида в это время пыталась скукожится, уменьшая могучие плечи и приличную по размеру грудь.

— Не поддавайтесь на провокации, — пробормотал Мартин и показал нашей великанше большой палец. Подумал, и повторил жест для меня и Моники.

В это время Фуко принялся описывать душераздирающие подробности, от которых хотелось зажать уши. До конца занятия в аудитории было тихо, только голос ритора и скрип ручек по бумаге.

— Задержитесь-ка, Маккой, — громко прозвучало с преподавательской трибуны, когда все выходили из класса в необычно тихом состоянии, переосмысливая цифры потерь среди Стражей и мирного населения.

Несколько заинтересованных взглядов тут же пересеклись, взяв на мушку Райдена. И неспроста. Сегодня парни узнали о моих домогательствах к главе Альф. То ли щупала, то ли даже пыталась поиметь в коридоре. Маленький, закрытый коллектив изнывал от стрессовой ситуации конкурса и жаждал хоть каких-то легких, безопасных новостей. И тут такой подарок. Даже те, кто никогда не интересовался сплетнями косились на Райдена или меня. Слишком многие замечали знаки внимания, которые открыто оказывал мне Олаф и ждали мордобоя между конкурентами или хотя бы скандала на крайний случай. Но… Ничего необычного не произошло. Камачо с Борном вышли, о чем-то тихо переговариваясь и даже не оглянувшись на меня. За ними потянулись все остальные.

Осталась только троица моих друзей, но Фуко махнул им рукой на выход:

— Идите, она скоро подойдет. Вам, Вега, вообще первой на обед бежать надо.

Я была не против, пусть идут. А в глубине души расцветала надежда, что Райден отвяжется от своих приятелей, дождется меня где-нибудь на лестнице и мы, наконец, обсудим что произошло ночью. Пока я мучалась бессонницей, Камачо ухитрился организоваться инициацию парней. В глазах всего нашего потока он стал абсолютным лидером. И тут я, последним аккордом, вешаюсь ему на шею.

— Что, Маккой, мысли неприятные тревожат? Что-то ты прям развздыхалась. Открытое, плакатное лицо Фуко неожиданно оказалось совсем близко. Легкий цветочный запах от волос защекотал ноздри. — Все нормально, — произнесла я, аккуратно отодвигаясь. — Ладно, в любом случае я тебе настроение улучшу.

Фуко улыбнулся и потрепал меня по плечу. Еще немного и придется что-то придумывать, потому что за моей спиной был стол ритора, особо отступать и некуда.

— Помнишь ты про мелагана рассказывала? Я еще сомневался в твоей наблюдательности?