Мужчина приподнимает насмешливо одну бровь, выгибает угрожающе дугой.

– Если завтра я не увижу приличного списания денег, то скажу Алану поднять тебе зарплату на неприлично больше количество денег, и чтобы об этом узнали все интерны. Такой расклад лучше?

– Это шантаж!

– Именно… - он слегка суживает глаза, пока еще по-доброму, но он серьёзен. Рядом с ним должна быть ухоженная женщина, а интерн хирургии с обгрызенными ногтями.

Майлз прошёл мимо меня, оставляя в одиночестве и направляясь к выходу.

– Может поговорим? – прикусываю губу, рассматривая его белоснежную рубашку, обтягивающую мускулистое тело. – Все происходит так быстро, мне страшно, потому что я не понимаю о чем ты думаешь… Согласись ход развития наших отношений, мягко говоря, странный!

Взгляд у Майлза теплеет, он как будто расслабляется и выдыхает. Оборачивается ко мне и смотрит прямо в глаза.

– Мы поговорим с тобой завтра. У тебя смена до пяти, потом ты свободна. Я заберу тебя из больницы и мы сходим куда-нибудь как люди. Там и поговорим. Сейчас я очень устал и завтра очень тяжёлый день. У меня нет сил для выяснения отношений.

У меня не хватает сил с ним спорить и настаивать на своём, просто отпускаю его из комнаты.

– Спокойный ночи, Майлз. – говорю ему в спину.

– Спокойный ночи, Аня.

Майлз.

Аня. Колибри. Веснушка.

Девочка изменилась с нашей последний встречи, не похожа ни на ту Аню, которая пыталась меня отравить, ни на нежную Яну, которая готовила мне завтраки. Колибри. Она вобрала в себя все самые положительные черты.

Мягкая и нежная с красивыми веснушками, очень открытая и честная, и при этом чувствую характер, скрытый покладистостью. При необходимости она покажет свои острые зубки.

Я действительно принял решение, что заберу ее обратно, когда Али сказал, что видел в квартире Тагирова. Сначала меня это так вывело из себя, что я даже слышать ничего не хотел. Просто поехал домой. Проклинал весь род Басиевых, который не давал мне жить на этом свете спокойно. Но потом ревность разъела меня основательно и я включил камеры в ее квартире, которые были установлены на всякий случай.

На них было видно, что Аня спит отдельно от Тагирова. Девочка свернулась калачиком и невинно посапывала на кровати. Я пил и украдкой смотрел на ноутбук за тем, как она спит, впитывал ее эмоции даже через экран. Видел грудка поднимается от каждого вздоха.

Увиденного было достаточно, чтобы принять решение. Я эгоист, конечный мудак, но девчонка будет жить у меня. Либо со мной, либо ни с кем. Невыносимо. Не могу работать. Жить не могу.

При виде ее член каменеет, им можно орехи колоть.

К моему удивлению и счастью Аня непроизвольно тянулась в ответ. Было ли это искренним стоило еще узнать, но уже сейчас я чувствовал ее взгляд, влечение. Девочка хотела на ручки и на член. Краснела и облизывалась. Это вырубало мои мозги напрочь, приходилось собирать все силы и волю, чтобы не оттрахать ее до потери сознания и не поплыть, как в прошлый раз. Я не могу наступить дважды на одни и те же грабли.

Чертова Колибри. Если я надел на ее ногу браслет, то она затянула удавку вокруг моей шеи.

Мысль, что стройное и соблазнительное тело находится за дверью, так близко от меня, приводило меня в дикое возбуждение. Ее нескромное платье с вырезом до пупа произвело неизгладимое впечатление. Даже сейчас, закрывая глаза, вижу округлости, обтянутые белой тканью.

Как она вообще решилась на такое?

Больше никогда не позволю ей надеть нечто подобное.

Глава 21

Высокая брюнетка в коротком платье с белым фартуком наматывала волосы вокруг своего тонкого пальца с красным маникюром, пока мило разговаривала с Майлзом. Он был улыбчив и очень учтив, впрочем, как и всегда, когда разговаривал с женщинами. Со всеми – кроме меня. И этот факт вызывал во мне приступ гнева такой силы, какой раньше я не замечала за собой.

На мужчине были только чёрные брюки, которые так и не были застегнуты. Проглядывались белые трусы, а ремень болтался расстёгнутый. Он стоял, прислонившись к кухонному гарнитуры, скрестив руки. Чистый секс с совершенным телом. Не зря говорят, что мужчины с возрастом становятся только лучше.

Зале производил космический эффект, при одном взгляде на него не оставалось сомнений, что он настоящий мужчина с большой буквы «м». Никакой груды мышц, которые выращивают с помощью анаболиков, каждая его мышца проработана тяжелыми физическими нагрузками. В его внешности каждая деталь брутальна.

У Майлза было совершенно тело, шрамы его только украшали, каждый из них был подтверждением его силы и смелости.

То, что он наполовину одетый беседовал с горничной бесило меня.

– … ну если вы захотите, то я… - до меня доносится только обрывок их разговора. Когда до девушки доносятся мои шаги, она замолкает и оборачивается. Она явно не ожидала меня увидеть. – ОЙ! Я не знала, что Вы не один.

Вчера мне было лень искать вещи и я достала пижаму с облачками, в которой теперь чувствовала себя дурой. Я напоминала его младшую сестренку, которая появилась в ненужный момент. На фоне длинноногой лани я была жирной коровой.