Карман джинсов оттопыривался острым углом от коробочки с кольцом, украшенным фианитами. В Лондоне цены даже на самое простое кольцо казались непомерными. Было немного страшно и стремно, но он верил — Алиса его женщина. Она создана для него и его члена. От одной только мысли о ней у него вставал и торчал, словно флагшток, вопя о желании.

Дом выглядел похожим на их. Двухэтажный, из красного кирпича, с небольшими палисадниками у входа, коваными оградами. Он сжал ручку, дверь беззвучно подалась внутрь. Немного опешив, он нерешительно постоял на крыльце, дополнительно нажал на кнопку звонка. Никто не ответил, и он, снедаемый любопытством, вошел внутрь.

Алиса никогда не приглашала его, объясняя излишней подозрительностью мужа, словно тот мог унюхать их. Они встречались у него дома, в гостиницах, кафешках, но никогда у нее. Внутри оказалось уютно. Типичный английский особняк в стиле прошлого века. Кресла, камин, тяжелые портьеры. Их с Миленой дом изнутри выглядел куда современней.

Откуда-то из глубины дома доносились полутоны всхлипов, рождая в душе Андрея тревогу. Вдруг ей плохо или она там блюет? Когда он видел ее в последний раз наедине, она выглядела слабой, а в ресторане откровенно наклюкавшейся.

Всхлипы продолжили звучать, он, не особо думая, двинулся на их источник. Поднялся на второй этаж. Под ногами стелилась красная дорожка, а в углах лестницы стояли горшки с зелеными растениями. В коридор выходили двери четырех комнат. Прислушавшись, он направился к той, что приоткрыта.

Посреди комнаты на белоснежном ковре перед обнаженным Плацидом на коленях сидела Алиса. На ней откровенное кожаное белье нижней. У Андрея от зрелища мгновенно встал. В руках она держала кухонный нож. Обыкновенный, длиной сантиметров двадцать, с грубой пластиковой ручкой.

— Режь, — приказал ей муж глухим голосом.

Та, не задумываясь, полоснула по груди мужа.

Андрей, не веря глазам, громко вскрикнул, обратив на себя их внимание.

— Ох, мать твою!

Пара обернулась, и Плацид, не обращая внимания на кровавый разрез, подошел к двери и распахнул. Взгляды мужчин встретились. Суровый и безэмоциональный, перепуганный и оценивающий. Андрей поднял руки к груди, демонстрируя ладони, и попятился назад.

— Я зашел попрощаться, и только. Сорри, если помешал!

— Алиса, перережь себе глотку.

— Да, любовь моя.

Ситуация ненормальная, дикая, высадила его из реальности на один лишь короткий миг. Андрей слишком долго крутил баранку, чтобы не различать игру и реальность. Голос Алисы был излишне апатичным, безвольным, такой, что он ни секунды не сомневался в том, что приказ будет выполнен.

— Эй, стой! Остановись. Мы же друзья, — он сам не верил, но слова лились из него.

— Тогда входи, — выговорил Плацид, кивком приглашая в комнату.

На мгновение тот опешил, не зная, что предпринять. Входить уже как-то расхотелось.

— Я безоружен, — Плацид почти улыбался, насколько вообще это возможно при его флегматичном характере.

— Милый?

Алиса выглядела абсолютно нормальной, может слегка пьяной и какой-то счастливой, безмятежной.

— У нас гость.

Слова не предвещали ничего приятного. Андрей, не зная, что делать, не мог отвести взгляда от лезвия у горла любимой женщины. Он всегда знал, вот знал, что ее муж псих!

— Андрей, — женский голос окрасился мягкими нотами нежности, выдавая чувства с головой.

— Вы тут чего — травкой балуетесь? — спросил тот, лихорадочно обдумывая, как отнять нож.

— Типа того.

По горлу Алисы побежала струйка крови, отчего сердце рухнуло, ушло в пятки и забилось в десять раз быстрее. Красная, густая, выводящая из равновесия кровь. Только бы не сонную артерию. Укокошит себя, как пить дать. Его прошиб пот, желудок свернулся в узел, лицо побледнело и кончики пальцев на руках начали нервно подрагивать.

— Останови ее!

— Зачем? — спросил Плацид, словно это и в самом деле что-то непонятное, глупое.

— Она убьет себя.

— Тебе-то что?

Кровавые струйки потекли обильнее.

— Останови!!!

Плацид несколько минут жестко изучал его, затем жену, и снова Андрея.

— Притормози, любовь моя, — приказал он недобро, наблюдая, как гость выдыхает.

— Какую цену ты готов заплатить за ее жизнь? — наконец спросил он, разглядывая Андрея.

— Любую.

— Милый, прошу тебя, — взмолилась Алиса, продолжая стоять на коленях, держа у горла нож.