Намесила теста, пока Светлана Георгиевна была занята по дому, и чуть не упала с подносом, когда на пороге кухни заметила Елинию. Ее лицо было слегка смущенным, но все равно надменным:

— Хотела сказать, что уточнила… Это правда, насчет ног.

Ничего ей не ответила, да и что? Я же с благими намерениями подсказывала, а она на меня столько помоев вылила. Поэтому собралась с силами и поставила противень в духовку.

— У тебя двое, — продолжила речь благоверная Демьяна, — а я все не могу зачать. Ты, — чуть сконфузилась женщина, и нос наморщила, — ты тоже лежала с ногами кверху?

— И не только, — призналась, чуть поведя плечом.

— А что еще?

— Еще не стоит заниматься сексом каждый день. Воздержание — полезно.

— Это почему? — настороженно прищурилась Градова, в голосе прорезалась обычная грубость. — А-а-а, — зло протянула. — Специально, чтобы Демьян взвыл и к тебе бросился?

— Елиния, что за дурость?! — не вытерпела глупых домыслов. — Я с детьми в комнате! Да и не нужен мне твой мужчина! Если бы я хотела его отбить, я бы не стремилась отделаться от его внимания и покровительства. Я хочу свободы!

Елиния выскочила из кухни с грацией разъяренной кошки. Ее некоторое время не было слышно, но она опять заявилась аккурат, когда маффины подоспели:

— Мой гинеколог, — Градова выглядела совсем подавленной, — подтвердил твои слова. — В тоне ясно слышалось раскаяние и некоторая неуверенность. — Прости, я правда решила, что ты… — запнулась женщина. — Что ты специально такое советуешь, чтобы Демьян озверел от воздержания и примчался к тебе в поиске утешения.

— Бред, — мотнула я головой и стала снимать с противня маффины, выкладывая на подносе. — Но тебя понимаю, — призналась как на духу. — Если бы я была замужем за Демьяном, возможно, тоже ревновала его ко всем и, конечно же, любым путем пыталась зачать ребенка.

— Правда? — недоверчиво сощурилась Елиния, на ее лице четко читалось сомнение.

— Мне нет резона врать! — поставила на поднос последний маффин, а противень протерла и убрала обратно в духовку.

— Я поняла, — кивнула задумчиво Градова.

— И еще, — я повернулась к женщине. — Не думай, что лезу с советами, хотя, получается, что лезу, — это уже пробормотала, — но ты бы сердце Святослава лучше попыталась завоевать. Демьян любит сына, и если ему никто больше не сможет подарить ребенка, Свят будет единственным. Тебе бы как жене, было полезно почаще с ним заниматься, посещать разные клубы и парки…

— Я так понимаю, — опять стал хитрым взгляд женщины. — Это то, чем сейчас занялась ты. Решила до Демьяна добраться через сына?

— Ты о чем? — сняла варежку-прихватку, повесила на крючок возле плиты.

— Думаешь, я не знаю, что происходит в доме? — надменно вздернула нос Елиния. — Думаешь, слепая? — повела бровью.

Мне нечего было ответить. Как и о чем спорить со слепой и глухой эгоисткой. Просто отвернулась и включила чайник. Скоро приедут мои ребята. Вода должна быть горячей.

По ускользающему аромату Елинии стало понятно, что женщина покинула кухню.

Градова не видела уже почти неделю. Это радовало и убивало одновременно. С Эпштейном болтала каждый день по нескольку минут. На самом деле, не знала о чем вести беседу, не могла поделиться проблемами и страхами. Точно идиотка «да», «нет», «конечно», «не уверена»!

Еще через пару дней мы решили с детьми выполнить обещание и сделать праздник для Светланы Георгиевны. На выходных, выпроводили ее из кухни, а сами принялись готовить. Злата возились с кексами, я готовила мясо и макароны, Илья нарезал ингредиенты для салата. Ничего сверхвыдающегося, но зато от чистого сердца и любимое.

Когда на кухню робко заглянул Свят, мы дружно перестали колготиться и удивленно уставились на парня, а он стеснительно мялся в дверях.

— Пришел помочь? — опять не сюсюкала, спрашивала в лоб.

— Ага, — настороженно кивнул Свят.

— Тогда не стой на пороге, проходи. — Парень шагнул к столу, но так и остался стоять в растерянности. — Ты когда-нибудь помогал готовить?

— Нет, — хмуро обронил.

— Значит, начнешь, — подытожила ровно. — Помоги Злате. Она накладывает в формочки тесто, а ты внутрь каждого маффина кусочки шоколада раскладывай.

— Руками? — уточнил парень.

— Ага, — многозначительно усмехнулась. — Так вкуснее. Потом пальцы можно облизать, затем можно из миски остатки теста доесть.

Свят недоверчиво посмотрел сначала на меня, потом на Злату, которая торопливо подтвердила мои слова:

— Мама не шутит, очень вкусно, — даже облизалась.

— А можно? Это не вредно? — все еще сражался с сомнением парень.

— Конечно, вредно, — заверила с чувством дочь. — От того вкуснее.

В общем, Святослав принялся старательно каждый маффин начинять шоколадными кусочками. Педантично, скрупулезно, мне казалось, что он соразмерность пытался соблюсти и правильную форму создать. А когда закончил, несколько секунд смотрел на испачканные пальцы. Дочка пришла на помощь, улыбнулась: