Я улыбнулся.

Директор тут же спросил:

— Ты чего развеселился?

— Анекдот про Красную Шапочку вспомнил, — сообщил я в ответ. Само собой пришлось его рассказывать.

После того, как я рассказал анекдот, пожилой мужик смеялся до слез. Секретарше, зашедшей узнать, что за шум, он сквозь смех сообщил:

— Вера Константиновна, уйди от греха, а то, что имею то и введу.

Та, не поняв «тонкого» юмора, с гордым видом удалилась из кабинета. Ну, а я тоже заторопился, собравшиеся на отвальную мужики уже, наверно, били копытом.

С такими вчерашними воспоминаниями я подошел к училищу. В вестибюле было оживленно. Девчонки в полной боевой раскраске сновали туда сюда. На меня никто особого внимания не обращал.

За прошедшее время полноценного контакта с однокурсницами у меня так и не получилось. Не знаю, вроде я старался соответствовать возрасту, но ребята инстинктивно чувствовали разницу между нами, поэтому определенная дистанция оставалась до конца учебы. Хотя слушались они меня даже лучше, чем учителей. Зато с преподавателями дело обстояло иначе. К концу учебы некоторые даже начали обращаться ко мне по имени и отчеству. Вначале шутливо, а затем вполне серьезно. С другой стороны, я, собственно, был старше большинства учащихся, все же разница в четыре года в молодости много значит.

Вскоре всех собравшихся пригласили в актовый зал и, после небольшой речи директриса начала вызывать выпускников и вручать документы. Вызывали по фамилиям, поэтому до меня очередь дошла довольно быстро.

Получив, под аплодисменты зала, свои документы и направление на работу я уселся на место. Сразу уходить было неудобно.

Наверно сделал это зря. Потому что, как только закончилось собрание, меня в толпе выловила директриса и завуч.

— Александр Владимирович, у нас к вам есть предложение, пойдемте в преподавательскую комнату, там поговорим — сообщила завуч, недовольно глядя, на любопытные лица окружающих.

— Интересно, что им нужно? — гадал я, пока мы шли в учительскую.

— Александр Владимирович, вы не хотели бы остаться у нас в училище на работу, — с ходу спросила директриса, зайдя в кабинет.

— В качестве кого, если не секрет? — ошарашено проблеял я.

— В качестве преподавателя повара-кондитера, разумеется, — улыбнулась завуч. — У нас в этом году проблемы с Ниной Степановной, поэтому мы бы с удовольствием взяли вас на работу. Последние месяцы мы пристально наблюдали за вашей учебой. Вы серьезный, молодой человек, семейный, что немаловажно в нашем коллективе. Пользовались заслуженным уважением однокурсников и преподавателей, а главное — владеете предметом преподавания, как теоретически, так и практически, что и доказали сдав экзамены на одни пятерки.

— Наталья Владимировна, для меня ваше предложение очень неожиданно, — промямлил я. — Даже не знаю, что сказать. Я уже настроился на работу в ресторане, там меня тоже ждут. Можно я подумаю? Хотя нет, ведь речь идет о работе в следующем учебном году, ведь так? Давайте отложим этот разговор на осень. Хотя бы на август. Я начну работать в ресторане, а вы за это время, возможно, найдете на эту должность гораздо лучшего кандидата, чем я.

Женщины недовольно переглянулись.

— Хорошо, Саша, давай, так и поступим, — нехотя согласилась директриса, — в принципе у нас имеются кандидатуры, до которых по профессионализму и опыту тебе расти и расти, но вот смогут ли они работать с детьми, большой вопрос. А у тебя это получается само собой. Как будто ты уже оттрубил педагогом лет двадцать.

Мысленно я улыбнулся.

— Девицы, бегающие по танцам и мечтающие выскочить замуж, для Натальи Владимировны все еще остаются детьми. Хотя, я сам так же на них смотрю.

И насчет педагога она не ошиблась. Только не двадцать лет оттрубил, а все сорок. Чтобы успешно руководить большим коллективом, особенно женским, нужно иметь и педагогический талант. В жизни все гораздо сложней, чем в фильме «Интерны» пару серий которого я видел в первой жизни.

Выйдя на улицу, я остановился в нерешительности. В принципе, на сегодня дел у меня никаких не было. В таксопарке я уже не работаю. А в ресторане еще не работаю.

А не поехать ли мне на речку, хоть разик окунусь и то хорошо. — подумал я. Жара в конце мая стояла невыносимая, и я знал, что в этом году, как и в прошлом, все лето простоит сухая жаркая погода.

— Черт побери! Как нужен свой транспорт! — в который раз подумалось мне, в ожидании автобуса. В конце концов, через полчаса он подошел, и я отправился к маман.

Дома ее ожидаемо не было, зато имелся Пашка, лежащий на диване и зубривший какой-то учебник.

— О! Сашкец, привет! — радостно воскликнул он и с удовольствием кинул толстую книгу на пол. Пыли поднялось море.

— Привет, Пашка, чего учебниками кидаешься? — спросил я, улыбаясь.

— Заманала меня эта пропедевтика, чтобы ей пусто было! — в сердцах воскликнул брат. — вся группа кипятком писает. Нам пообещали, что экзамен сам профессор Фролькис будет принимать, а говорят, что он всех через одного режет.

— Так, когда вы пропедевтику сдаете? — спросил я.

— Через четыре дня, — уже спокойней ответил Пашка.

— Ну, так ты еще два дня может дурака валять, все равно то, что учил сегодня, ты к экзамену забудешь, — сказал я и тут же предложил ему отправиться на пляж вдвоем.